Словно в бреду, Роберт медленно шел по неизвестному ему коридору, обделанному желтыми облезлыми обоями. Обстановка была чуждой, впереди только мрак и ничего более. Душераздирающая пустота. Шаги глухо отвались позади, кому они принадлежали -  Кэйну или темному силуэту, преследовавшего его, было неизвестно. Словно тень, страшный незнакомец шел позади, обдавая затылок мужчины своим ледяным дыханием. Но стоило Роберту оглянуться, как видение расплылось в призрачной дымке, произнеся шепотом невнятные слова. Вырвавшись из пут странного сновидения, Роберт уставился своими карими глазами в потолок. Он был таким невзрачным, томным,  таким же, как и нынешнее существование Кэйна. После смерти своей супруги, мужчина стал увядать. Этого не прослеживалось в физических данных тела, страдала его душа. Невидимый недуг пожирал его изнутри. Роберта ничего не интересовало, все было в тягость, лишь работа служила ему постоянным пристанищем. Загружая себя сверхурочными, Кэйн убегал от неминуемой реальности. Каждый раз, пробуждаясь ото сна, мысли мужчины неминуемо возвращались к любимой, чей внезапный уход, так сильно подкосил его внутренний мир. С тех пор прошло 18 лет, но ничего не менялось. Только на лице прибавилось больше морщин и заметно возмужал Гаспар. Лучше вообще никогда не просыпаться, прибывать в забвение. Размышляя в таком мятежном направление, мужчина лежал на канапе, закрыв глаза тыльной стороной ладони. С внешней стороны, на улице, разрывая глотки, каркали вороны, борясь за помои выброшенные тучной кухаркой поместья Кэйнов. В кабинете преуспевающего адвоката царил мрак, такой же, как и в недавнем его сне. Который раз мне снится это однообразие. Что это, переутомление или помешательство рассудка, взращенное на болезненной почве? Неужели придется обращаться к гадалке?! Нет, я не такой суеверный. Или... Перед глазами вырисовывался парящий в воздухе Многогранник. Венец архитектуры, загадка мастеров, которую невозможно постичь. Творение, в котором Роберт видел клубок, сотканный и людских противоречий, пороков и желаний. Правда всегда ходит где-то рядом, тогда почему до нее так трудно докопаться. В дверь постучали, но Роберт не обратил никакого внимания на попытку вторжения извне в его мир. Он хотел сохранить его как можно дольше и в тоже время убежать от образа любимой. Неужели, таков удел всех вдовцов? Но ведь многие, потерявшие дорого человека быстро находят ему замену. Я ничем не отличаюсь от них или наоборот. Все мы произошли от Бога, но Создатель давно покинул наши края, поэтому на него надеяться не приходиться. Атеизм, вера лишь в свои мечты - вот наша религия. Погрузившись в очередную меланхолию, Роберт с головой окунулся в свои размышления. Он все также продолжал игнорировать стук, который с каждым разом становился все более упорным и даже негодующим. В конце концов, решив оставить все думы на некоторое время, мужчина сел на диванчике и окинув свой кабинет тусклым равнодушным взглядом, встал с канапе. Подойдя к окну, занавешенному плотными бардовыми шторами, сотканными из тяжелого бархата, он отодвинул ткань рукой. Его взору открылся знакомый скудный пейзаж. Серый, унылый, наполненный человеческой скорбью и безнадежностью. Город N оправдывал звание глуши, хутора целого мира, существовавшего по своим законам и правилам. И любое вторжение в этот микромир, наполненный превратностями судьбы и крутыми поворотами жизни, каралось высшей мерой наказания. Гибелью. Во двор, а именно на него выходили окна рабочего кабинета мистера Кэйна, выскользнуло прекрасное создание, не опороченное мирозданием. Мария. Внутри Роберта что-то встрепенулось при виде порхающей словно бабочка, фигуры племянницы. Юная леди была прекрасна. Чарующий цветок. Она еще не знала ни тяжелых ударов судьбы, ни горечи разочарований. Мари не доводилось страдать ни от болезней, ни от лишений. Девушка была крепка телом и духом. Все беды обходили ее стороной, а богатство рода уничтожало все прочие материальные трудности, из-за чего она их вовсе не замечала. Дядя провожал пристальным любующимся взглядом благоухающую юностью, жизнью и энергией племянницу до тех пор, пока она не скрылась за поворотом. Не натвори глупостей, малышка. Про себя наставив Мари, Роберт окончательно раздернул шторы, пропуская в комнату неясный солнечный свет, грозящий непогодой. За дверью снова послышался стук.
- Войдите, - встав вполоборота к окну, вымолвил мужчина. Его голос звучал спокойно, размеренно, словно течение мертвой реки, никогда не выходящей из берегов. Послышался звук поворачивающейся дверной ручки, дверь отворилась и в кабинет зашла одна из служек. Это была уже не молодая, но сумевшая сохранить прежнее очарование, пускай и поугасшее с годами, своей фигуры. Дама отличалась взрывным и властным темпераментом, но тренировала она его только на остальном персонале. Ни один день не проходил без довольно громкой ругани, исходящей из закромов кухни. Хотя бывали случаи, когда Франческа, будто невзначай пыталась наставить и Роберта, который по ее мнению выглядел слишком уж измученным. Женщина пожелала доброго утра господину и, пройдя к столу мужчины, поставила поднос, на котором покоился его завтрак и утренняя газета.
- Спасибо, - не удостоив служанку взглядом, промолвил Кэйн, тем самым, оповещая ее, что она может быть свободной. Когда Франческа удалилась, Роберт сел за стол. Есть он не хотел, единственное к чему он выявил желание притронуться из утреннего рациона, был чай, который уже успел охладеть и теперь был больше похож на помои. Развернув газету, Роберт впился в ее строки. Лицо мужчины ни сколько не менялось в процессе чтения, и когда он дошел до точки, оно осталось таким же безразличным.
Убийство для города N не было чем-то из ряда вон выходящим. Из-за небольшой населенности, среди простых мещан каждый третий имел склонность к нарушению правосудия. Некоторым, совершив противоправное деяние, удавалось уйти от лапы возмездия, которое осуществлял судья. И до сих пор разгуливали на свободе, прячась в темных переулках и на заброшенной железнодорожной станции, изредка убивая случайно заглянувших зевак. В большинстве же случаев они тряслись за свою жизнь, боялись разоблачения, одного упоминания о Викторе Кэйне внушало им животный ужас. Естественно, первыми на кого легло подозрение Роберта в убийстве был именно этот сброд, но он предал свои домыслы тщательной критике. Отличаясь пунктуальностью, мужчина стал оценивать сложившуюся ситуацию со всех сторон. Выносить столь поспешный приговор, обращая внимание лишь на завещание - более чем глупо. Вполне возможно, что это простая череда событий, которые слились в общее обстоятельство, не зависящее от старика Бураха. Больше смахивает на заговор. Но не стоит упускать из виду и скрытые мотивы. Единственное, что сейчас более-менее разумно, так это собрать показания и поговорить с самим молодым человеком. Естественно Роберт не собирался кидаться с места в обрыв и ударяться на поиски юноши. Кэйн как-никак, но пекся о благополучии своего имени. Вот если бы к нему явился сам Андриан и попросил помощи на законных основаниях, прежде заинтересовав Кэйна, тогда бы мужчина подумал. Но вряд ли такое произойдет и ему неизбежно придется понести наказание, вынесенное Виктором. А последний вряд ли будет мелочиться. Без внимания не остались и вести, касающиеся отравления детей и цветение твири. Но анализировать столь конкретно эти события Роберт не стал. Они были мелкой сошкой, которая уладится сама по себе. Положив газету и откинувшись на спинку стула, Кэйн снова уставился в потолок. Сделав ранее, в период чтения газеты, глоток чая, он решил отказаться от него, как и от прочей еды. Просидев в такой позе около десяти минут, мужчина решил спуститься вниз в гостиную, чтобы поприветствовать остальных членов семьи и отправиться на работу. К чему он и приступил, набивая свой портфель разного рода бумагами и папками.
------->Гостиная

-------->Многогранник.

Глаза врезались в потолок. Не смотря на то, что кабинет Кэйна можно было со спокойной душой назвать произведение модернизма, самому Роберту он казался тусклым и гнетущим. Все, как и особняк, в общем, напоминало о супруге, наполняя грудь горечью утраты. Каждая минута, проведенная в поместье, нагнетала тоску, отвращение и желание убраться из него как можно дальше. Но дальше Степи не убежишь, она крепко держит своих сыновей и жестоко мстит им за предательство. Прекрасным примером служило то же самое обвинение Бураха в совершение вероломного поступка.
Сидя за столом, адвокат потерял счет времени. Из головы вылетела даже фигура Мари, лениво подымающаяся по ступенькам в свою комнату. Как бы не старался он изменить свое отношение к ней, у него ничего не получалось. Он терпел фиаско, разбивающее все его сокровенные мечты. И тогда он принял решение стать наблюдателем, верным сторожевым псом девушки, который будет оберегать ее и защищать. И сейчас, когда он как всегда остался наедине со своими размышлениями, этот долг призывал его оградить племянницу от необдуманных поступков. Как бы того не хотела Мари, но помогать Бураху он не собирался, по крайней мере, на ее условиях. Слишком опасно вести переговоры с невинно осужденным, с точки зрения общественного мнения естественно. Нужны веские основания, чтобы провести с Андрианом аудиенцию, а их пока не было. По сему ничего не оставалось, как ждать.
Встав со стула, Кэйн подошел к окну. На улицы города N ложилась плотное покрывало ночи. Серебряный диск висел на небе, бросая тусклые лучи на человеческий отшиб. Лунный свет начинал заливать комнату неясным блеском, Роберт не противился этому, а даже наоборот благоприятствовал.
- Близится время перемен и не самых лучших, - отпрянув от окна, мужчина лег на канапе и закрыл глаза. Сон придет к нему не сразу, лишь под утро. Всего несколько часов Морфей возымеет над его усталым разумом власть, будет преследовать тенью в его снах, в том таинственном туннеле его неспокойной души.

Сколько времени прошло, час, два, три..... За конами бурным вихрем свистел ветер, последние капли небесных слез орошают камень, по стеклу бьют голые ветки. Ныне, Роберт проснулся не из-за надоедливого стука упорной слуги. Он просто выспался. Не видящему сна адвокату, нескольких часов, количество которых разумному человеку покажется ничтожным, хватило с излишком, чтобы отогнать усталость. Встав с диванчика и пригладив выбившиеся пряди, мужчина вышел из кабинета с целью перекусить, в этот раз, в обеденной.
------>Гостиная

Отредактировано Robert Kain (2010-02-02 17:29:57)

----> Мост через речку Глотка

Данковский оторопело оглядывался по сторонам, с каким-то совершенно необъяснимым удивлением осознавая, что жители Города с разной степенью благополучности уже встретили утро, в то время, как он все еще пребывал в сумраке собственных мыслей, из которого его вывел мелко накрапывающий дождь, кажется, отчаянно боровшийся за право называться моросью. Второй по счету, но отнюдь ни в чем не уступающей по «неприятности» неожиданностью стало загадочное исчезновение его необычной спутницы. Встреча с которой теперь, при угрюмом сером сиянии, коим потчевало Город скрывшееся за пеленой туч небесное светило, настойчиво убеждавшее жителей в том, что именно так и должен выглядеть всякий уважающий себя день, казалась не более, чем затейливое видение, одна из пугающих шалостей дышащей твирью и савьюром Степи.       
Мысленно предъявив мирозданию свои претензии и требования немедленной сатисфакции морального ущерба в виде немедленного появления  девушки пред его, учитывая все сложившиеся обстоятельства в виде бессонной ночи и совсем не радостного настроения, отнюдь не ясными очами, Даниил даже представить не мог, что это самое требование не пропадет бесследно в безграничном множестве подобных возмущений, а выльется в немедленное столкновение с дамой. Причем не той, на встречу с которой он рассчитывал, но той, кого после их вчерашнего поражения, никак не ожидал увидеть у этого здания.
В голову тут же закрались мысли об абсолютной «не случайности» присутствия Юлии здесь – быть может, чья-то невнятная речь наравне с  лихорадочным блеском в глазах, и ее подтолкнули к решению нанести повторный утренний визит семье Кейнов в общем и «представляющему ее интересы» в частности. Впрочем, в след за этим, бакалавра озарила еще одна догадка – в этот раз о собственной паранойе и умении всегда и во всем видеть скрытый смысл или иронию, разной степени горькости – ведь самую большую сложность для него представляли вещи простые и хрустально ясные, вынуждавшие искать то, чего нет в действительности. Это лишь для него вчерашний разговор окончился провалом, а Юлия вполне могла добиться желаемого и с помощью младшего Кейна – она казалась бакалавру девушкой, балансу «внешность» – «интеллект» в которой могли бы  позавидовать лучшие произведения мастеров древности, гордящихся своими клинками, так что ее разговор мог закончиться совсем не «глубочайшими соболезнованиями». Или же цель сегодняшнего визита заключалась уже в жалобе на своего постояльца, исчезнувшего в ночи вместе с ключами от ее дома, не оставив ни малейшей записки, можно даже без слов, главное сдобренной обещанной суммой денег. Впрочем, последнее было маловероятно, ибо в комнате на растерзание злобного пушистого животного были оставлены его вещи…
Прежде, чем дать своему разуму придумать еще с десяток всевозможных причин пребывания девушки здесь, он, поправив все, что поддавалось правке, ибо предстать  небритым и не выспавшимся все равно придется, а вот выглядеть мятым, когда есть возможность избежать этого, – уже как-то не комильфо, направился к девушке.
- Здравствуйте, мисс Лэнс, - произнес он, под почти мелодичные щелчки зажигалки, старательно сдерживая желание отобрать у девушки зажатую в зубах сигарету, равно как и всю пачку, - Не самая лучшая погода для утреннего променада…   

- В таком случае я просто вынужден искупить свое отсутствие за завтраком двойной порцией обеда, - устало улыбнувшись, ответил Даниил, впервые за энное количество прожитых лет действительно расстроившись, что пропустил утренний прием пищи, особенно учитывая тот факт, что ужин тоже обошел его стороной. Хотя точнее сказать, сам Данковский обошел стороной ужин вкупе с теплым домом и хорошей компанией, вместо вкусной еды дав попотчевать себя сумбурными и вовсе безрадостными сообщениями. – И хотя, если честно, мне кажется несколько странным тот факт, что ждать меня Вы предпочли именно здесь, не могу не признать, что это действие привело к ожидаемому результату… или же среди добродетелей достопочтимого семейства Кейнов числится еще и помощь в поиске пропавших жильцов? 
- Не забудьте шаркнуть ножкой, Данковский. Укутанная моросью улица не лучшее место для Вашего дворцового этикета. Хотя, безусловно, Вы можете гордиться тем фактом, что вопрос, состоящий из четырех слов, сумели задать посредством всего двух предложений. Вот, только, в следующий раз, наверное, было бы лучше просто сказать «Что Вас сюда привело»… 
Впрочем, сам бакалавр очень надеялся, что этого самого «следующего раза» узреть ему не доведется. Так что дружеский совет, хотя, зная себя, он очень сильно сомневался, что его подсознание вообще может быть дружественно настроенным по отношению к самому бакалавру, Даниил вежливо проигнорировал, как можно более внимательно и как можно менее пристально, глядя на свою визави. Правда, результатом его взгляда стал вовсе не ответ, а еще один вопрос и не от девушки, а от него самого:   
- Хм… Юлия, а Вы себя хорошо чувствуете? Не сочтите меня бестактным, но я советовал бы Вам показаться хорошему врачу… Ммм, Вам, наверное,… Данковский, это Вы о здоровье девушки заботитесь или флиртуете? Терзают меня смутные сомнения, которые все больше и больше претендуют  на звание «диагноз», что у Вас инфекционное заболевание, которое я бы не советовал игнорировать, ибо это может иметь печальные последствия. А длительные прогулки, тем более в такую погоду, отнюдь не способствуют укреплению иммунитета. Думаю, Вам лучше сейчас находится в тепле собственного дома… 
Мужчина бросил взгляд на особняк Кейнов, в тепле которого ему самому предстояла встреча отнюдь не радостная. Сейчас, когда Данковский находился всего в нескольких шагах от ответа, сам вопрос казался ему нелепым до абсурда. Обвинить влиятельную фамилию в сокрытии состава преступления, руководствуясь лишь словами девицы неадекватного вида… кажется, он сходит с ума. И, тем не менее, оставить эту затею он уже не мог – точная уверенность в своей непричастности была просто жизненно необходима Даниилу.
- Знаете, - неуверенно начал он, обращаясь одновременно к Юлии и себе самому, - Вечером я стал участником события в равной степени странного и загадочного… Как Вы считаете, могла ли быть смерть Кейна, скажем, не совсем  случайной?

Мужчина одарил девушку таким взглядом, что не только лукавое создание, обитающее в доме у ученной, но и любой дворовой кот, которого жизнь заставила быть много лукавее, отдал бы последнюю пойманную мышь, лишь бы научится выглядеть так же безгранично несчастным. Нет, Данковский вовсе не ставил перед собой цель разжалобить Юлию, хотя, конечно, вздумайся девушке сейчас предложить ему колбасы  - отказался бы вряд ли, но сама сложившаяся ситуация вызывала в нем исключительно уныние. А уставший от постоянного нервного напряжения последних дней, в общем, и бессонной прошлой ночи, в частности, организм совершенно игнорировал требования не менее утомленного разума немедленно прекратить столь неподобающее и, по большему счету несвойственное ему,  настроение, пусть даже с столь звучным названием, как «меланхолия».
- Ммм… - многозначительно протянул Даниил, в ответ на выжидательный взгляд ученой, тщательно подбирая слова. С одной стороны – основания определенно имелись. Причем, как минимум, в трех ипостасях: бывалого преступника, всеми силами старавшегося удержать тяжесть короны криминального мира Столицы, темноволосой незнакомки с безумным взглядом и холодными пальцами и самого Данковского – которой все больше и больше убеждался, что очень хорошо подходит в эту, мягко говоря, не блещущую адекватностью компанию. Так что можно было бы со спокойной душой и совестью дать утвердительный ответ…  вот только на счет разумности подобных обстоятельств бакалавр был не совсем уверен. Точнее, не уверен совсем, а посему вместо прямого ответа, уклончиво заметил, почему-то обращаясь непосредственно к зонту своей спутницы:
- Я в городе чуть больше суток… двух. Не думаю, что я сумел бы заметить больше, нежели Вы. Особенно, если учесть, что личность мистера Саймона Кейна, для меня хоть и одиозна, но, увы, совершенно не знакома. В отличие от Вас…
Да-да, Данковский, вот только знакомство с безвременно, (если, конечно, подобным словом можно охарактеризовать кончину человека, прожившего более ста лет), почившим Симоном не имеет совершенно никакого значения. В отличие от знакомства с ныне живым, хоть и не вполне здравствующим господином Нортоном, просто изнемогающего от нетерпения, крайней стадии пневмонии и беспредела, почувствовавших скорую смену власти преступников в Столице…
Впрочем, Юлия же оттуда. И у особняка оказалась… чисто случайно? И по перрону блуждала, якобы без дела.. Да и с комнатой этой…
В глазах Даниила на долю секунды блеснул огонек подозрения, в его родном Университете по неизвестным, да и безынтересным ему причинам называемый «испепеляющим взглядом». Правда, зонтик, которому этот самый взгляд был адресован, ничего особо пламенного в нем не заметил, все так же равнодушно рассеивая окружающую унылую серость. А Данковский, в следующую же секунду устыдился своим подозрениям, попутно мысленно посмеявшись, возникшей пред его внутренним взором картине, как Юлия самозабвенно строчит в Столицу письма для Нортона…
- В общем, нет. Разумных нет. Есть только непроверенные слухи, которые мне бы очень хотелось развеять, - бакалавр, с силой оторвавшись от созерцания зонта, спокойно посмотрел на девушку, окончательно смирившись с тем фактом, что репутация адекватного человека ему уже явно не светит, - Именно поэтому я хотел бы у Вас уточнить, прежде, чем предъявлять семье Кейнов требование немедленно сообщить мне истинную причину смерти Симона, каковы мои шансы покинуть особняк без помощи санитаров местного дома умалишенных…         

Мужчина одарил чуть ироничным взглядом затейливую ковку ворот чужого особняка, мысленно улыбнувшись словам Юлии – Негласные правительницы. Хозяйки. Он, не совсем понимал, что девушка подразумевает под этим словом, но со всеми прелестями «закулисной власти» был знаком вовсе не по чужим рассказам, так же, как и с некоторыми представителями и представительницами этих великих владык кулуаров Столицы. Предпочтительная гласность для них – шепот, шорох, шипенье. Лучшая ясность – тень, полумгла, полумрак. Наивысшая откровенность – намек, недомолвка, недосказанность. Высшая степень доверия – крайняя мнительность. И именно поэтому прекрасно осознавал, каковыми могут оказаться последствия подобного сотрудничества, именуемые «ответными услугами».
На вопросительный взгляд Юлии Данковский ответил взглядом не менее вопросительным и много более недоуменным. Его несколько удивляла столь стремительная готовность девушки включиться в его импровизированное расследование, учитывая полное отсутствие информации о подозреваемых и мотиве преступления. Да и сведения о самом составе преступления была, мягко говоря, не достоверные.
Однако, под воздействием то ли бессонной ночи, то ли разлитом в воздухе аромате цветущей твири, желание заниматься поисками причин, которые могли подвигнуть девушку на столь рьяное содействие, все больше уступало место желаниям гораздо менее интеллектуальным, как то хорошенько поесть и растянутся на предоставленной ему кровати.     
- Как бы велико не было мое нежелание обременять Вас подобными просьбами, - не очень уверенно протянул Даниил, подавив готовый вырваться вздох сожаления при воспоминании о сне,- но, боюсь, что без знаний местного менталитета мне будет достаточно сложно найти ответ. Так что я был бы очень признателен Вам за любую помощь в данном вопросе.
Данковский хотел было добавить, что, прежде всего, стоило бы поговорить с представителем фамилии Кейнов, но увидев бесповоротную решимость в глазах девушки, предпочел промолчать. В любом случае, адвокат, как единственный знакомый ему представитель интересов данной семьи, показался ему совершенно не тем человеком, который незамедлительно ответит на все вопросы неизвестно с чего любопытничающего бакалавра. Особенно, на вопросы касательно Симона. Так что, «независимое мнение» со стороны, пусть и не очень отдаленной, было бы очень кстати. Пусть даже восторженность особ его выражающих стала притчей во языцех у всего Города. Тем более, что одного безумца, требующего немедленного чистосердечного признания будет вполне достаточно – как и одной несколько пошатнувшейся репутации. А беседа – это ведь не требование и ей всегда можно придать статус ничего не значащей досужей болтовни. Мало ли какими слухами Степь полнится… 
Еще раз сердечно поблагодарив Юлию и взглядом проводив ее скрывшуюся за поворотом фигуру, Данковский, направился к уже знакомой массивной двери.
- Bene vobis*, - невнятно пробубнел он себе под нос, абсолютно не веря собственным словам, под звук латунного дверного молотка, известившего о приходе очередного незваного гостя. Расторопный слуга почти моментально открыл дверь, приглашая следовать за ним уже знакомой дорогой.

-->>  Гостиная особняка Кейнов

* все будет хорошо

[Начало игры]

Буйствующим жителям Города N могло показаться "обидным" и даже "бессердечным" то, чем занимался в удушливое от запаха твири с болот, дождливое, холодное и пасмурное утро Виктор Кэйн. Судья же - читал ежемесячный отчёт одного из своих биржевых агентов в Нью-Йорке, отчёт о состоянии рынка акций, дополненный краткими цитатами, выдержками и небольшими диаграммами (нарисованными от руки) из ежемесячных отчётов же компаний, акционером которых являлся городской судья. Всё это почти всю ночь записывал от руки секретарь Кэйна, сидя на телефоне в городской ратуши, потом перепечатывал на печатной машинке и по утру принёс своему начальнику. Акции "Майоттской сельскохозяйственной компании" (компании, которая, к слову, никакой продукции кроме кокосов не растила) как всегда "летели к чёрту" и висели совершенным мёртвым грузом, так что даже правительству Франции приходилось спонсировать этого основного работодателя относительно небольшого острова на севере от Мадагаскара. Впрочем, Виктор не терял уверенности в том, что уж лет через десять его собственные вложения окупятся, не могут же Французы навечно отказаться от кокосов так, как они это сделали из-за второй мировой войны?
Данный лист перевёрнут, и, пока мужчина его переворачивал, он в очередной раз зацепился взглядом за другую стопку бумаг - что-то из разряда "Срочные отчёты городского департамента здравоохранения о смертности среди населения".
"Хорошо, если те, кто сжигают тела на кладбище, в курсе, чьи тела они сжигают. А если нет? То даже записи имени сделать на листке не могут. А даже если и в курсе, кого сжигают, некоторые тут не умеют писать..."
Проблема с грамотностью и цивилизованностью Города N опять "встала в полный рост".
"Что за варвары, - Судья всё же отложил пухлые данные об одной из части своих финансов в сторону и взял в руки "докладную" от ответственных за состояние здоровья жителей. - Всё это глупости. Бунты. Мародёрства. Это даже не бунт. Бунт, это когда придут вас вешать, вот это бунт, а это... глупости одни. Лучше бы дома сидели, заперевшись от друг друга через двери и дышали в марлевые повязки. Разве это не лучше, чем собираться группами, толпами или что-то такое?"
Во всём происходящем на улице, и о чём Виктор с утра узнал на этот раз из полицейских докладов, которые у него тоже были под рукой, на кухонном столе, да, во всём "бардаке", который происходит на улице, Кэйн видел лишь малую часть своей вины, фактически, не видел себя виноватым вовсе.
Наоборот даже. С момента оцепления театрального района, Кэйн непрерывно обзванивал всех своих Столичных знакомых на серьёзных государственных постах, пытаясь выяснить, сколько тем известно о происходящем в Городе N и, если у тех были смутные представления, стараясь развеять их страхи и разбить всевозможные "мрачные" представления.
"Всё-равно кому-то придётся дать денег, чтобы нам не мешали разобраться с этим самим, правда? Хотя бы придётся заплатить тем, кто привезёт в Город N медикаменты. Бюджет города не выдержит оплату хороших лекарств каждому жителю".
Мужчина, с утра одетый в верх делового стиля, встал из-за стола и подошёл к стене, щёлкнув кнопкой включения кондиционера. Да, на улице плюс три, но всё-равно духота страшная.
"Прелестное изобретение индустрии климата, - в очередной раз походя отметил преимущества цивилизации Виктор, усаживаясь обратно за стол и отпивая глоток сухого белого из бокала. Дверь в винный погреб, обычно плотно закрытая, сейчас была приоткрыта. - Песчанка, верно? Нас всё-равно закроют, изолируют. Значит, бессмысленно думать о дешёвом способе подвоза продовольствия или таблеток, на грузовиках. Нет, можно и так, конечно, и нужно. Но, такое количество ненормальных, желающих заработать рискуя собственными жизнями, въезжая в "чумной город", а? И транспорт ещё достать за пределами. Конечно, таблетки будет быстрей сбросить с самолётов. Хороших лётчиков (набивших руку на бомбёжки), куда больше, чем водителей-авантюристов. Контракты со всеми владельцами магазинов о том, что вся их продукция поступает в пользование соответствующих властных структур города. Раздача повязок больницей. Может быть, набор добровольцев в дружины, раздать желающим из арсенала оружие? Эти мародёры... Просто невероятно. Даже открой я сотню школ, а не строй Многогранник, на взрослых бы это никак не повлияло. Не загонять же их в вечерние школы... повторно? Впрочем, надо ещё позвонить Паркеру, узнать, вдруг он скажет, что и силами полиции справиться".
Чтобы ни думали граждане, уже потерявшие родственников, или боящиеся заразы, или паникующие, пьющие, плачущие - "добрые дела" не делаются правительством щелчком пальцев, всё это требует как внешней подготовки (вроде хотя бы нейтрального, если не сочувствующего - сколько нынче стоит сочувствие власть придержащих? Можно три Города N отстроить и заселить людьми со сбережениями - отношения властей в Столице), так и внутренней. Законопроекты, подходящее душевное состояние горожан, и, наконец - уверенность тех, кто будет решать. Песчаная Язва? Чрезвычайное положение? "Больше двух не собираться?" "Не выходить на улицу кроме как в строго отведённые часы для каждого района для похода в магазин?" "Перечень продуктов в магазинах и полный состав товаров на складах, чтобы прикинуть список еды и "хоз.товаров" выдаваемый гражданам на три дня на человека?"
- Всё требует времени, а не щёлканья пальцев, - в слух посетовал Виктор, вновь принимаясь за отчёт биржевого агента из Нью-Йорка.
Сжигаемые на кладбище трупы - трупами, а у Кэйна есть нечто большее, чем одна его собственная жизнь, например, денежное состояние, внимание к которому требует прилежания и не знает отсрочек вроде "Ой, у нас тут чума, сами решите", один такой "выверт" и "до свидания - деньги".

Кто из двоих Кэйнов, старший или младшая, совершили по утру ошибку, которая привела к их встрече на кухне, сказать довольно трудно: то ли Виктор зря отказался от своей обычной практики заниматься "хозяйственными нуждами" только в кабинете и при закрытой двери, то ли Мари слишком опрометчиво решившая сыграть в "конспирацию"... в любом случае, двое никак не собирающихся говорить друг другу "Привет" людей "столкнулись".
- Отец? - если бы Виктор не был занят тем, что дочитывал последние слова в предложении, потом брал ручку, ставил галочку на полях (чтобы не забыть, где прекратил читать), то он, конечно, заметил бы весьма показательное движение дочери, дёрнувшей себя за плащ.
- Наблюдательно, - немного ироничным, и отчего-то с нотками поздравления, тоном похвалил мужчина своё чадо.
- Какие новости?
Судья Города N едва заметно пожал плечами, собирая разложенные на три стопки бумаги в одну - большую, чтобы юная леди, если ей приспичит совершить "неловкое движение" не скинула что-нибудь на пол.
- Не знаю, а какие? Может быть, ты мне расскажешь, когда вернёшься? - мужчина приподнял левую бровь, вопросительно смотря на Мари. - Впрочем... беспорядки. На улицах - беспорядки. Воровство и мордобой, я так понимаю, единственные источники, вечно несущие наслаждение жителям городка. Некоторые наши обычно апатичные граждане становятся весьма деятельными, когда дело доходит до чего-нибудь авантюристичного. Мародёрства, к примеру. Знаешь - витрины бьют, прохожих, если уж в конец... совсем уж... невозможные же лентяи - просто идут колотить соседей по лестничной клетке. Такой, как видишь, драматизм.
Виктор не боялся насилия (по крайне мере - хорошо спланированного), разумеется, сам он не стеснялся и не чурался никаких "крутых мер" или "жестоких позиций", другое дело, что беспорядочное насилие, хаос "личных буйств" - ужасный диссонанс, мешающий даже идеям о Гармонии. Да ещё в очередной раз Кэйн приходил к выводу, что на одних шаманах - Утопию не построишь, что Утопия - это в первую очередь методика обуздания насилия. "Уменьшение дикости" - самый верный способ достижения Утопии, действия по приближению "лучшего из миров в отдельно взятом городе" - непременно должны были быть "практичными" и "рациональными". Разумеется, сама по себе Утопия - с Гармонией и Единением с Природой, "дикое мечтание", однако нигде не говориться, что Цель должна выбираться каким-то рациональными соображениями, в отличие от действий по достижению этой Цели.
- Хотя, по сути, не происходит ничего такого, чего невозможно было ожидать... зная горожан. Всё же там, - мужчина сделал короткий указывающий жест правой рукой за окно. - Небезопасно, в особенности для молодой, хорошо одетой девушки. Если идёшь к приятельницам, попроси кого-нибудь из слуг тебя провожать.
"К слову, мне не хотелось бы доходить до крайних степеней глупости и раздавать прислуге - оружие, чтобы защитить собственный глухо поросший сад..."
- Как ты себя чувствуешь? - весьма резко, без какого-либо перехода от "менторского тона проповеди", спросил Виктор.

Отредактировано Victor Kain (2010-05-05 21:45:52)

«Грядут перемены». Нине снова не давали покоя сны, да и женская интуиция им вторила. Что-то стало не так в этом городе, да еще и эта таинственная болезнь начавшаяся как-то странно. Эх, ей бы еще лет 15 назад надо было взять свою малышку на руки и сбежать из этого городка, наводящего ужас на многих путешественников. Но, увы, в то время она до этого не додумалась, и вот теперь пожимает плоды своих ошибок юности. Хотя почему своих? Во всем виноват Виктор. Этот упертый старый осел, принесший этому городу свою жизнь в жертву и жизнь всей своей семьи. И даже во время появления этой болезни отказавшей покинуть его. Да что там покинуть его, он отказался уберечь жизнь своей семьи. Ну ладно она. Свою жизнь Нина уже практически прожила на половину, а вот Мария. Она только начала свою жизнь. «Виктор!» - это имя эхом отразилась внутри головы Пурпурной хозяйки, а боль головная боль снова нахлынула холодной волной. Заставляя женщину поморщица от неудовольствия.
Госпожа Каина подошла к журнальному столику, налила в чашку своего успокаивающего чая, и выпила раствор до дна. Мигрень стала меньше, хотя возможно это уже было самовнушением. Обернувшись к выходу, Пурпурная Хозяйка увидела свою дочь, собравшуюся на выход. «Куда это мы собрались?» - возмутилась про себя женщина.
-Мария, - обратилась Нина к своей дочери. Нет, она попыталась сделать голос помягче, но получилось ли это у нее или нет, женщина уже не помнила, ибо уже быстро продолжали говорить, чтобы не дать девушке уйти.
-Подойди, пожалуйста, - когда девушка прошла в гостиную, Пурпурная хозяйка чуть сбавила громкость и начала с отвлеченной темы. – Мы с тобой еще не виделись сегодня. Расскажи мне как твои дела? Как ты себя чувствуешь? И куда ты собралась?
Нина снова потянулась к чашке, по-прежнему остававшейся в ее руках, но во время поняла, что она пуста. Одернув руку, женщина поставила чашку на стол, и ее взор снова обратился к дочери.

Девушка опустилось в кресло напротив, и казалось, всем своим видом показывала свое равнодушие. У дочери определенно были планы на сегодняшний вечер, которым Госпожа Каина помешала. Разумеется, Мария отрицала это, но Нина помнила, как это быть молодой. Всегда есть какие-то занятия, всегда есть куда спешить и идти. Но сейчас не самое удачное время для прогулок, по крайней мере, она так думала. Это подтверждали слухи, которые ходят в городе,  ну, конечно же, сны, которые редко оставляли Пурпурную Хозяйку. Нина смотрела на свою дочь и пыталась найти ту маленькую девочку, которая так была привязана к своей матери, ту, с которой у женщины, были, пожалуй, самые теплые отношения. Но теперь той девочки давно не было, перед хозяйкой сидел совершенно другой человек. Нет, ее дочь не была плоха, просто она изменилась, но даже не это тревожило женщину. Нина  все чаще видела в этой юной особе своего мужа, иногда еле уловимые черты, иногда целый комплекс повадок и набор слов свойственных этому мужчине. Хотя возможно она ошибалась, по крайней мере, ей так хотелось в это верить.
- Превосходно чувствую себя. – Отозвалась Мария хриплым голосом. «Ага, как же, - скептически отметила про себя женщина, - хотя чему удивляться, не признание своих слабостей – одна из главных черт этой семейки».Госпожа Каина продолжала слушать свою дочь, но ничего нового она не услышала.
-А вот Вы мама выглядите не очень здоровой.
Ха… Она выглядит не очень здоровой уже долгие годы, с тех самых пор как ее привели в этот дом, но разве можно объяснить это ее юной дочери? Не очень здорова… Как ей надоело это слушать. Все эти бесконечные заезженные фразы: «идите отдохните», «прилягте, а то вид у вас не здоровый», «выпейте этого снадобья, оно вам поможет». Ничего не помогает – это факт, который со временем пришлось осознать Пурпурной Хозяйке. А факт – самая вредная в мире вещь.  Но Нина увлеклась рассуждениям, а Мария тем временем практически отослала ее в свою комнату. Госпожа Каина оставалось только дивиться своей дочери, так ловко свести разговор к нездоровью матери. Ну, нет, этот номер у ее сообразительной дочери не выйдет.
-Спасибо милая, но это лишнее, - спокойно ответила женщина, - мне это вряд ли поможет, к тому же мое главное снадобье находится здесь.
Говоря последнее, женщина взглядом показала на журнальный стол, на котором на протяжении всех этих лет стоял бутылок со снадобьем. После этого Нина спокойно продолжила. Мария определенно не хотела рассказывать, куда она собралась, но  женщина не собиралась отступать.
-Так ты все-таки не ответила мне, куда ты собралась, к тому же не на ночь глядя. Разве ты не знаешь что в городе сейчас опасно. Ходят разные слухи, мне не хотелось бы, чтобы ты попала в какую-нибудь историю…

Отредактировано Nina Kain (2010-08-06 20:38:11)

Эх, и снова мимо...Что же ей везет сегодня на родственников то? Хорошо еще, если за дверью не притаился дядюшка, а на улице не поджидает братишка...Вот так...для полного ощущения безграничного счастья.
Мария не понимала рвение матери заняться воспитанием дочери. Восемнадцать лет почти львиная доля этих обязанностей была возложена на Симона. Впрочем, кажется, он сам ее на себя возложил, принимая во внимание нрав Виктора и характер Нины. Хотя и при таком раскладе Мария выросла далеко не ангелом. Гены...
Девушка устало навалилась на спинку кресла и скривила губы в почтительной улыбке. Разговоры с матерью по душам никогда не входили в перечень любимых занятий Марии, но, увы, периодически устраивались Алой Хозяйкой. И как правило в самое неподходящее время. Вот как сейчас, например. Младшая Каина выдохнула и потерла пальцами виски. Не хватало еще головной боли. Она даже с вожделением покосилась на бутылочку со снадобьем матери, стоявшую на журнальном столике, хотя знала - ей чудо-отвары не помогают. Выспаться бы, но спать было страшно. Во сне налетали жуткие видения, от которых невозможно было укрыться. Правда они и наяву преследовали девушку по пятам, но в реальности все же было спокойнее. Беседа упорно не клеилась. Мария не собиралась докладываться Нине, куда она собралась под вечер. Мать конечно не была против их дружбы со Стаматиным, но и особого энтузиазма не испытывала. Петр не вполне причислялся ей к категории людей. Скорее носил звание комнатной собачонки, прирученной и прикормленной Симоном и ее мужем.
- Мама, кто родился в этом Городе - уже попал в историю. А слухи ходили дней пять назад - сейчас это уже тяжелая реальность. У меня такое ощущение, что Вы с отцом не желаете видеть ничего дальше своего носа - в голосе девушки звучало неприкрытое раздражение. В Городе - Песчанка. И если Вы не желаете этого признавать, никому легче не станет. Она уже забрала жизни Симона и Исидора. Кто следующий, мама? - поток слов иссяк. Почему в этой семье все боятся произносить вслух? В висках снова заколотило. Мария не сразу поняла, что стук в ее голове перекликается со стуком в дверь. Данковский? Пожалуй это единственный человек, которому она была бы сейчас рада. Но еще не дойдя до холла, ухо уловило женский голос. Юлия?
Да, это была она. Судя по отсутствию вокруг живых людей и по открытой входной двери - Нина решила продемонстрировать гостье свои магические данные. Которых, впрочем, в последнее время хватало вот разве что дверь отворить - не более того.
- Добрый вечер, Юлия. - Мари шагнула из полумрака коридора в чуть более освещенный холл и остановилась, разглядывая девушку. Они никогда не были подругами или даже хорошими знакомыми. Марии было известно, что Юлия охотится за чертежами Многогранника и, как представительница дома Каиных, да и просто лучшая подруга Петра Стаматина - она ревностно хранила любую информацию подальше от чужих ушей и глаз. Чем могу быть Вам полезна?

офф-топ: Юлия, отвечать Вам. Мама временно в отпуске.

- У меня такое ощущение, что Вы с отцом не желаете видеть ничего дальше своего носа.
Слова дочери, громким эхом отразились в голове Нины. Сравнение с Виктором ей крайне не понравилось, кто-кто, а она видит намного дальше. Только вот не понятно зачем, ведь изменить за эти годы, госпоже Каиной мало, что удалось.
-Следующий, кто-нибудь из нас, город большой, болезнь всегда сможет найти себе жертву, - безразлично ответила Нина, - это лишь вопрос времени. Поэтому я и беспокоюсь за тебя.
Разговор матери прервал стук в дверь, а из холла послышался женский голос. «У нас сегодня день открытых дверей что ли?» - нервно подумала женщина. Так или иначе, гость дал возможность Марии улизнуть от разговора с матерью. Нине, разумеется, тоже захотелось узнать, кто потревожил их в столь позднее время, поэтому она последовала к незнакомке за своей дочерью. Мария определенно знала девушку. Откуда? Пурпурная Хозяйка понятия не имела. Поэтому ей просто оставалась поприветствовать ее и молча слушать эту Юлию. Речь шла о телеграмме.
-Не знаю, получало ли ваше уважаемое семейство такое сообщение...
«Хороший вопрос…» - отметила про себя Нина, может, и получили, но Виктор не распространялся по этому поводу, впрочем, это ему свойственно. Хозяйка заглянула краем глаза в телеграмму. Содержание было простым и понятным, либо лекарство будет найдено, либо город уничтожат. Пурпурная Хозяйка была просто озадачена таким поворотом событий, хотя надежда была – медицинский бакалавр.
-Простите, - обратилась Нина к незнакомке, - правильно ли я понимаю. Единственный человек, который может помочь городу пропал? Как давно?

Юлия выглядела озабоченной, впрочем, Мари не сильно это беспокоило. Сейчас ситуация такая, когда взволнованность не кажется  чем-то таким из рода вон выходящим. На улице свирепствует Песчанка, лютуют мародеры, гибнут люди... Наверно и сама мисс Кейн не слишком пышет жизнерадостностью.
Телеграмма? А вот это уже интересно. - отец не собирался делиться с ней последними новостями, тогда она сама узнает их. Это легко. Не обязательно даже иметь способности.  Девушка осторожно взяла протянутую ей телеграмму и успела пробежать ее глазами, прежде чем за спиной раздались шаги матери. "прекратить снабжение, усилить контроль... принять меры... найти панацею" - фразы завертелись в один сплошной круговорот и у Мари потемнело перед глазами. Она опоздала... предупредить Питера теперь не удастся, он не сможет покинуть город...Да что там говорить - никто теперь не сможет покинуть Город, они обречены торчать здесь и медленно умирать.
Голос матери заставил Мари вздрогнуть и прийти в себя. Нина, кажется, витала в облаках не меньше дочери, ибо судя по ее взгляду она вовсе не узнала Юлию, а ведь та в свое время проела достаточную плешь всему семейству Кейнов, пытаясь заполучить эти злосчастные чертежи.
Впрочем странности матери давно перестали удивлять младшую Кейн, куда больше поводов для размышлений появлялось от сообщения о том, что господин Данковский пропал. И как давно? - невольно повторила про себя вопрос Нины девушка.
- Мисс Лэнс, - Мари не стала дожидаться, пока мать сморозит что-нибудь не то и повернулась к Юлии - Я не знаю, получал ли отец подобное сообщение. По крайней мере нам о нем он ничего не говорил. Но в любом случае он его получит. Не сегодня так завтра. - она задумчиво повертела телеграмму в руке. Но с чего Вы решили, что господин Данковский пропал? - Мари удивленно посмотрела на гостью. Она по крайней мере Даниила в списке пропавших не числила. Она часто видела его - периодически наяву, когда он приходил к Кейнам по каким-то своим делам, иногда во сне или в своих видениях (Мари давно перестала отличать одно от другого). Вот и сейчас она вполне отчетливо ощущает его присутствие.
- Вечер..добрый.. - мисс Кейн даже не вздрогнула, расслышав знакомый голос. Она не сомневалась в том, что Даниил придет, однако от какого-то победного взгляда в сторону Юлии удержаться не смогла. Мол, знай наших. Нужен был тебе Данковский - получай, Фома Неверующая. Хотя конечно, участия в появлении Бакалавра, Мари не принимала никакого - но Лэнс об этом знать не обязательно. Девушка улыбнулась Даниилу и, слегка кивнув на его приветствие, сразу начала с главного.
- Ну добрый, не добрый, а то что он вообще наступил уже вселяет надежду. - Мари сделала шаг вперед и протянула Данковскому телеграмму. - Это адресовано и вам тоже, Даниил. Судя по всему дела у нас... - она замолчала, предоставляя Бакалавру самому решить, как же тут у них дела...

-Со вчерашнего вечера Бакалавра не видел решительно никто в этом Городе… - ответила девушка на вопрос Пурпурной Хозяйки. Из ее слов Нине стало ясно, что этот доктор снимал у нее комнату, и эта особа определенно знала о нем не мало. Но вот беда вчера он ночевать не приходил, волей неволей возникал вопрос «почему». Хотя они молоды и свободны, кто знает, что могло отвлечь приезжего доктора ото сна. И кто знает, может он так же легко найдется, как и потерялся. «Молоды и свободны…» - вновь повторила про себя Нина, взгляд женщина скользнул по двум фигурам прекрасных особ стоящих у нее в коридоре. «У них все еще впереди». Сказать, что миссис Кейн завидовала им, это ничего  не сказать. Снова воспоминания, снова желание вернуть прошлое, только все с большой силой, и кажется, все чаще они терзают Хозяйку. Наверное, старость подкрадывается все ближе…
- Я не знаю, получал ли отец подобное сообщение. По крайней мере, нам о нем он ничего не говорил. Но в любом случае он его получит. Не сегодня так завтра.
Ха, разумеется. Только нам он его показать не удосужится. Тут снова распахнулась дверь, и теперь к ним присоседился мужчина, по лицам Мари и незнакомки было понятно, что он и есть тот самый доктор, и что теперь наступила долгожданная кульминация, которая расставит все по своим местам. А миссис Кейн наконец поймет, что же здесь на самом деле творится.
- Вечер..добрый... – почтительно обратился к ним мужчина, Нина кивнула в знак приветствия, но решила по-прежнему хранить молчание, ибо инициативу подхватила Мари, которая казалась была рада новому гостю как-то по-особенному.