Ева  открыла один глаз и попыталась осмотреться.
"Светло - значит уже утро. Значит пора вставать. Значит нужно вылезти из-под теплого одеяла и отдать свое тело на растерзание осенней утренней прохладе. И значит делать этого совершенно не хочется," -  Ева открыла второй глаз, так как смотреть сквозь узкую и однобокую щелочку она не любила.
Спать почему-то больше не хотелось, хоть она и легла довольно поздно (опять рисовала всю ночь чтобы закончить в срок заказ). Голова не болела, чуть кружилась голова от выпитого вчера за ужином вина.
Девушка сладко потянулась и решилась наконец-то выбраться из своей норы наружу. Босые ноги почувствовали приятною гладь старого ковра, лежащего рядом с кроватью юной Ян. Ева первым делом подошла к большому зеркалу и стала пристально вглядываться в свое отражение.
Еве Ян совершенно не нравилась своя фигура. А еще ей не нравились чересчур резкие скулы и пухлые губы. И волосы все время вились, назло их обладательнице, страстно мечтавшей о гладких и прямых прядях.
- Ну, по крайне мере мужчинам такой я нравлюсь.… Подвела итог осмотра девушка и собрав волосы в хвост отправилась на кухню.
Одним из больших плюсов малого количества денег – было отсутствие  назойливых слуг. Девушка совершенно спокойно могла ходить по дому нагой, ложиться и есть,  только когда  ей захочется, а не во сколько положено. Ева, вообще не признавала каких- либо порядков и устоев, поэтому в этом плане ограниченность средств была ей только на руку.
Завтрак Евы состоял из открытой вчера бутылки вина и вяленого мяса, - художница была выше всяких мирских дел вроде готовки или уборки. Этим занималась какая-то 15-ти летняя девочка, приходившая два раза в неделю.
Ева сидела за столом и допивая вино стала читать сегодняшнюю газету, которую вытащила из почтового ящика. Так так…Вчера в районе Сердечник нашли труп Исидора Бураха…естественно подозревают Артемия Бураха…за его голову объявлена награда…помогать нельзя… В Еве как всегда взыграло чувство противоречия Если я его встречу то даже помогу,просто наперекор этой идиотской системе управления городом. Девушка откинула газету и резко встав направилась в мастерскую ( светлую,просторную комнату находящуюся на втором этаже) Лучше я краски посмешиваю чем буду читать эту чушь ,полностью ограничивающую наш разум.

Через некоторое время Еве наскучило силеть дома.Девушка одела длинное алое платье,сверху накинула плащ и вышла на улицу.

                                                                                     ==> гулять
_________________________________________         ____________________________________________________________
== > Ночлежка Агнес

Конечно приводить в дом непонятно откуда взявшегося мужчину было странной затеей,но нормальностью девушка никогда не отличалась. Прогулка бодрым (насколько это было возможно учитывая рану юноши) шагом заняла не так уж и много времени - вдалеке послышались удары городских часов. Свинцовым звоном они оповестили город о полудне.
Приятно познакомиться, Ева. Все-таки вы правы – боль иногда полезна, если бы не она, я бы вас не заинтересовал, верно? - Мне кажется, вы сочтете ответ оскорбительным, но да. Порою боль придает людям более человечный вид, чем они привычно на себя напускают. Когда тебе больно ты начинаешь думать о том, как прекратить эту боль, а не о том, как ты выглядишь. Из-за, казалось бы, такой мелочи, люди становятся проще.

Ева бросила многозначительный взгляд на юношу.Ей было чертовски интересно узнать его реакцию на свои слова. Она всегда любила наблюдать за людьми, анализировать их поступки, действия…
Вот они свернули за очередной угол и  казалось бы, совсем близко показался небольшой, выкрашенный в зеленый цвет дом, ярким пятном выделяющийся из общей серой массы города.
- Арнольд, этот город не понимают даже те ,кто в нем прожил всю жизнь. За каждым углом нас поджидают различные непонятные явления…Кстати  о непонятных явлениях,из-за цветения твири в городе начала твориться что-то непонятное...люди стали какими-то неспокойными.Так что будте осторожней и не суйтесь в бедные районы.
Вот они уже оказались перед домом. Ева с грациозностью балерины взбежала по ступенкам и открыв дверь развернулась в ожидании своего гостя.
_________________________________________         ____________________________________________________________
>>> Ночлежка Агнес

Нога в который раз попыталась возмущенно заявить, мол, не обнаглел ли Артемий – снова тащиться через пол-города. Однако кровь на разорванной рубашке темнела бордовой коркой, перевязка если и мокла, то несильно – хорошие новости. Больше терять крови без переливания нельзя. О квалифицированной медицинской помощи Артемий мог только мечтать.
Артемий отставал от Евы. Со стороны казалось, будто она ведет его на длинном поводке. Впрочем, наблюдателей особо не попадалось – город казался пустынным, словно окружающая его степь, и насколько Артемий помнил, это означало неприятности вроде цветения местной «бес-травы» или еще чего похлеще…
- Нет, ничего оскорбительного, - немного передернуло, ну так знобит – нормально при потере крови, - В горе и болезни человек показывает истинное лицо. Знаете, иногда вроде размазня и последний клерк в конторе, а за жизнь борется как десять героев. Свою, да и иногда чужую тоже. На войне ведь геройства откуда? Человек себя спасает, а попутно других…
О войне постоянно говорили в Швейцарии – неудивительно. Нейтральная или нет, но соседство с Германией давало о себе знать, и прошло всего-то пять лет. Это Город не знает ничего, кроме себя – отдельная планета.
Показался зеленый дом, к которому Ева устремилась как к своему – Артемий готов был вознести благодарственную молитву. Он бы больше не выдержал, честное слово. Дом Евы казался неправдоподобно-ярким, чужеродным слегка,  будто изумрудная пуговица на рубище нищего.
- Ваш дом, Ева? Лучший из тех, что я видел в городе… - честно сказал Артемий. И осекся.
«Плохие новости». Ева сообщала их спокойно, будто поддерживала беседу о погоде.
- Цветение? Что еще за напасть в эпоху победивших антибиотиков?
«Вот, наверняка, что отец подразумевал под «срочно необходима твоя помощь». Эта дыра до сих пор что болеет, что лечится травками – не удивлюсь, если увижу тут докторов в масках с птичьими клювами… Ничего, пенициллин поможет!»
Артемий тронул рубашку – там, где притаилось письмо.
_________________________________________         ____________________________________________________________
Ева прошла в дом как император, ведущий позади себя поверженных варваров. Девушка была ужасно рада, что она скоро снова возьмется за краски ,и будет рисовать не мертвенно-страдальческие лица прохожих, а лицо настоящего, живого человека. Но это потом, сначала надо было обработать ногу и накормить гостя.
В холле была прохлада склепа. В доме было лишь немногим теплее чем на улице, но девушка с уверенностью моржа ныряющего в прорубь зимой, скинула с себя пальто и жестом пригласила юношу в гостиную.
- Знаете, в нашем городе самым главным лечащим средством является алкоголь. О антибиотиках никто не слышал и держу пари что если вы это скажете какому-либо прохожему ,то в лучшем случае подумают что вы умалишенный. Люди в городе N ни за что не хотят отрекаться от своих убеждений. Девушка на секунду замолкла и поджала губы. В гостиной как всегда был беспорядок: везде валялись кисточки, стол был испачкан причудливого цвета краской, а  по полу были разбросаны вырванные из альбома листки. На них были изображены различные люди и места города.
- Вы пока прилягте на диван, я не уверена, что у вас появиться желание подниматься наверх по лестнице, но если вам негде переночевать охотно могу предоставить вам бывшую комнату господина Яна.
_________________________________________         ____________________________________________________________
Творческому человеку, наверняка, полагалось жить в творческом беспорядке. Краски и кисточки, засохшие пятна на палитре и похожие на расстрелянных белых голубей листки бумаги. Артемий изо всех сил старался не наступить на тюбик или вон в то «корытце», где отмокали толстенные кисти.
Впрочем, сейчас беспорядок скорее успокаивал. Не один Артемий мог назваться выдуманным именем. По крайней мере, шанс, что Ева не затягивала его в лапы местному правосудию (скорее уж кривосудию!) увеличивался…
- С вашего позволения, я в ванную сначала. Разберусь с этим, - он кивнул на экс-лиловую рубашку.
И не дожидаясь особого дозволения – сил на расшаркивания оставалось мало, - поплелся искать заветное помещение.
Ванная на первом этаже была. А в кране была горячая вода – не кипяток, но сойдет. Артемий вытряхнул из чемодана «стратегический запас», в том числе иглы и нитки. Немного пыли на инструментах, вместо стерильности – спирт. Больше всего Артемий боялся, что его руки будут дрожать от слабости, и он, зашивая рану, все испортит. Рана выглядела так себе – не слишком чистая, по краям слегка покраснела и грозила воспалиться. Артемий чертыхнулся, заливая рваные края и винно-багровую сердцевинку спиртом, а потом принялся смыкать края хирургической нитью. На его лбу, несмотря на холод, выступили бисеринки пота, но руки работали ничуть не хуже, чем обычно. Как это – профессионализм не пропьешь?
Закончив с «операцией», присел на край ванны, жуя очередную таблетку – как все современные Артемию хирурги, он буквально молился на антибиотики и сульфаниламиды. Панацея, эдакий корень мандрагоры двадцатого века.
Почему-то теперь хотелось орать. Или… разреветься, словно мальчишка, который грохнулся с велика и разбил коленки.
Артемий не видел своего отца десять лет, и даже теперь не верил в его смерть. Не верил, не прочувствовал; рана в бедре – реальность, вон аккуратный шов и розовые края. А отец жив. Он не мог умереть. Артемий не убивал его.
Слезы текли совершенно против его воли – может быть, сказывался…как это называют последователи австрийского психотерапевта? – стресс? Или кровопотеря, или все вместе...
Не верил. Не принимал.
Не хотел принимать. Городу давно пора в отдельную палату номер шесть, но отец жил здесь. Жил, а не умирал.
«Все. Довольно», - успокоился так же резко, как и скис. Даже натянул улыбку. Скомкал обрывки окровавленной рубашки – выкинуть надо будет, интересно, где у Евы мусорное ведро. Драные джинсы и драная улыбка. Сойдет.
- Ну вот я и в порядке, - объявил на пороге гостиной Артемий. – Благодаря вам, Ева. Вы действительно спасли меня.
До дивана все-таки добрался. Стоять не очень-то ловко.
- Мне кажется, давно пора вдохнуть в город, так сказать, свежее веяние. Ну… я не особенно в курсе того, что тут происходит,   - вовремя спохватился, что он Арнольд и не родился здесь. – Кстати, а здесь вообще что обычно происходит? Ну, какие-нибудь новости, события? Город кажется тихим, только каким-то мрачноватым, словно замок с привидениями. Или это иллюзия?
Можно было добавить, что видел солдат – но вдруг дедуля соврал. Да-а, трудно добывать информацию, особенно если ты невиновен и не привык врать.
_________________________________________         ____________________________________________________________
Ева окинула оценивающим взглядом появившегося в дверях юношу. Рука ее в мгновение дернулась к ближайшему листку и сделала пару штрихов.
- Надеюсь, вы не заставите меня жалеть о вашей спасенной жизни,- девушка усмехнулась и сделав еще пару штрихов по бумаге, направилась в сторону бара и вытащила оттуда бутылку виски и стакан.
- Я полагаю вам должно стать легче от этого.
Ева поставила бутылку со стаканом на столик, стоящий рядом с диваном и сев в кресло напротив принялась за рисование, периодически бросая на парня короткие взгляды. На некоторое время повисла давящая тишина, прерываемая лишь скрипом карандаша, да свистом ветра за окном.
- Знаете у меня начинает складываться такое ощущение ,что вы здесь не в первый раз. Где-то я вас видела ,Арнольд,это точно и не отрицайте. Девушка задержала взгляд на его лице больше чем обычно, но потом опустила глаза.
- Пожалуй, не буду докучать вас своими, люди обычно не любят рассказывать о себе правду. Лучше я вам расскажу о том, что твориться в городе, может вам это покажется интересным.. Ева отложила листок бумаги и карандаш и перевела взгляд на своего гостя и только в этот миг поняла, что он сидит по пояс голый. Ни говоря, ни слова Ева встала и вышла из гостиной. Через некоторое время она вернулась с белой рубашкой и штанами. Девушка кинула вещи на колени юноши и опять уселась напротив него.
- Ну, так о чем это я? Ах да…новости. Сегодня убили старшего Бураха, во всем полностью обвиняют его сына. Весь город на ушах, солдаты оцепили его дом. Вобщем разыграли из всего этого нелепый фарс. Я полагаю, что его сын тут совершенно не причем, просто парню не повезло. Но весь город усердно его ищет, и если его найдут то, пожалуй, мне опять придется рисовать керамическое изображение для могилы.
Девушка задумчиво постучала карадашом по своей ноге и откинула с плеч прядь волос.
_________________________________________         ____________________________________________________________
«И я тоже надеюсь», - в каждой шутке доля шутки, как известно. Адриан дернул плечами, будто отгоняя здоровенную кусачую муху. Укрывательство преступника, между прочим, уголовное преступление, а Город не тянет с судом…
- Спасение жизни всегда благое дело, - удалось удержать улыбку, буквально силой. Она грозила отклеиться и обнажить коллоидный шрам гримасы. Нет уж, орать «я невиновен! Я вообще не понимаю, что здесь происходит!» он не будет.
Виски пришлось как нельзя кстати. Адриан поблагодарил Еву, и залпом хватанул тепловатую карамельно-желтую жидкость. Она приятно обожгла горло, заставила вспомнить, что сигареты закончились, но не ползти же за ними в лавку… А вот на втором глотке едва не поперхнулся.
«Я не умею врать. Я, черт возьми, врач, а не шпион – а еще из меня воспитывали гаруспика, гадателя по зарезанной заживо живности, но гадальщик-врун не стоит ломаного гроша. Нет. Не то».
- Приходилось заезжать прежде, - как ни в чем не бывало кивнул Адриан. Памятуя о принципе минимальной лжи, продолжил, - Видимо, на сей раз пригласили из-за распространяющейся болезни, только толком не объяснили в чем дело. Я врач по специальности. Ну и... не повезло, нарвался на местных бандитов, видимо, им мой кошелек приглянулся...
Договорил, одеваясь. Как ни в чем не бывало - с кем не случается, мол. Криминальные элементы везде водятся.
Здесь было уместно показать удостоверение, но документы Адриан заботливо припрятал на дно чемодана. Сломанный или нет, неважно.
- А хотя, вряд ли мы виделись. Просто у  меня лицо такое… похож на всех сразу, то ли дело вы – один раз увидишь, не забудешь. Красивых девушек много, а красивых и запоминающихся – куда меньше, вы одна из них. Я не художник, Ева, но, кажется, вам следовало бы рисовать в первую очередь себя. Простите, если говорю ерунду – я раненый, мне можно…
Ева и впрямь притягивала взгляд. Такую не пропустишь в толпе, невольно заглядишься и впишешься в столб лбом. Может быть, дело в глазах, они забирались кошачьими коготками, поглощали почти гипнотично.
Адриан допил виски, поставил бокал на пол.
- Довольно странно обвинять в убийстве человека его собственного сына, - покачал головой. «Я Арнольд, я просто поддерживаю беседу – ну и сплетни о смерти цепляют не менее красоты». – Обычно убивают ради денег, наследства или еще чего-то. У этого Бураха… - «спокойно, спокойно, я говорю о чужом незнакомом человеке», - Что, миллион подполом спрятан был, а его сын проигрался в карты? Знаете, медицина чем-то сродни работе детектива – прежде всего этиология, найди причину и поймешь следствие. В данном случае, мотив. Чтобы сын убил отца, мотив должен быть размером с Эмпайр Стейт Билдинг в Нью-Йорке. Вам так не кажется, Ева? 
Глаза в глаза. Кошачьи коготки.
- Вы ведь не верите, что этот парень мог убить собственного отца? Тогда почему обвинили его?
_________________________________________         ____________________________________________________________
Ева не сводила с юноши взгляда. Она предпочитала смотреть глаза своему собеседнику,чаще всего люди чувствовали от этого себя не уверенно,но девушку это не волновало. А вот ее гость волновался и еще как. Напряженность исходила от него тяжелыми волнами и с громким шумом ударялась о невозмутимость Евы. И она прекрасно слышала этот шум.
- Ах врач? Чудесно,что вы так вовремя прибыли.  А что касается местных бандитов - они редко нападают просто так,из-за кошелька. Дети степи хоть бедны,но горды. До воровства они опускаются редко,впрочем как и до лжи. Ева облизала свои алые губы. Думай Ева,ты точно его где-то видела. Но кто же...кто же? Кто уезжал из нашего города и не возвращался? Кто мог осмелиться противиться укладу и покинуть степь?
Услышав слова про свою красоту девушка невольно нахмурилась,она терпеть не могла когда ее оценивали,что совершенно не мешало ей критиковать других. В целом все люди для нее,были еще ненарисованными картинами,одни были шедаврами,другие провалами. Скорее всего ее новый знакомый относился к первому типу.Он мог бы быть вполне неплохой картиной если бы не напряженние и не вранье. Его,как ничто другое Ева могла распознать всегда,даже если оно было смягченно недоговорками и комплиментами. И почему он так на смерть Бураха отреагировал? Ему-то что?- Арнольд,единственное ,что мне кажеться это то,что вы слишком много внимания уделяете смерти незнакомого вам человека. Ваша напористость меня пугает.  Девушка перевела взгляд на свои белые ,немного испачканные синей краской руки, плотно сжимающие колени.
- Я могу сказать одно. Адриан не виновен. Просто правительству ,- в голосе Евы послышалась злость,но она тут же исчезла - надо было кого-то обвинить.  Им все равно кого.
_________________________________________         ____________________________________________________________
Недаром всех шпионов заранее готовили – вместе с легендой, тщательно выверенными деталями, комар носу не подточит. Адриан – не шпион, и легенды своему «Арнольду» не придумал, во всяком случае, легенды правдоподобной.
«Плохо. Очень плохо», - неверие расползалось. Словно оставили уголек на чуть подмокшей соломе – не вспыхнет моментально, но все равно возьмется. Огонь и неверие упорны. Разве его собственное – Город просто погряз в суевериях и предрассудках, все иррациональное можно объяснить законами физики и химии, - не есть тому пример?
Сознаться? Врать дальше?
- Ну, видимо, мне довелось нарваться на не слишком гордых «детей»… Кстати, вы удивлены, что я здесь?
Конечно, удивлена. Адриан мог назвать территорию, округ и окружной центр, которому принадлежал Город N, однако в самом центре вряд ли кто-то помнил о «детях Степи». Город проскальзывал меж пальцев политиков, экономистов, бисерным почерком в отчетах и неровными буквами пишущих машинок – натурально, песок сквозь пальцы. Если бы сюда добралась гитлеровская свора, они бы заглохли, как кургузый «фордик» в болоте – без всякой помощи русских и американцев.
- Здесь мало… приезжих, я знаю. Но все-таки вы принадлежите, - Адриан небрежно назвал окружной центр, словно именно он был родным домом. Вранье расползалось. Адриану чудился запах горелой травы. Ядовитой, конечно. – Что касается заинтересованности… можете считать пустым любопытством, хотя я знаю, что все равно не поверите. Скажем так, я был знаком с убитым. Немного.
Кошачий взгляд. Глаза девушки казались янтарными, под цвет виски, еще такие бывают у змей и кошек. Может, она тоже солгала и ее имя не Ева, а Лилит?
- Правительству всегда кто-то нужен. А вы сами как думаете, кому могла быть выгодна смерть ученого?
«Похоже, у меня нет выбора. Найти убийцу, или хотя бы понять, что происходит. Я сказал: понять. Я не буду резать ни кур, ни лягушек… отец верил в росчерки судьбы на крови, но из всех внутренностей для предсказаний  лучшие -  мозги. Причем, собственные. Причем, не из вскрытого черепа».
_________________________________________         ____________________________________________________________
Бывает, когда  видишь, что человек неумело врет или делает что-то не так, ты начинаешь испытывать некий стыд, вот так вот чувствовала себя Ева. Ей было жаль симпатичного юношу с раненной ногой. и поэтому она решила сбавить обороты. Тем более мужчинам не нравится, когда им задают, чересчур много вопросов пытаясь их в чем-то уличить. Но чем больше она смотрела на своего гостя, тем больше была уверенна, что тот скрывает что-то безумно интересное, и это что-то донельзя раскаляло природное любопытство девушки.
- Предположим, я поверю вашему нестройному рассказу, но меня немного беспокоит такой вопрос - что вы будете делать потом?
Каждому знакомо то ощущение, когда смотришь на слово так долго, что начинаешь сомневаться, правильно ли оно написано. Так же можно и сомневаться в ком-то, размышлять, как долго он все еще может оставаться собой. В сознании Евы юноша сидящий напротив столько раз менялся, приобретал новые лики и образы, что она никак не могла понять, кто же на самом деле перед ней сидит. Девушка закусила губу и откинулась на спинку кресла.
- Послушайте,  в силу профессии художницы я часто смотрю в лица людей ,и могу в некотором роде читать по мимике чувства человека редко кто умеет их скрывать. И ваше лицо выражает тревогу, смятение... Что вас так тревожит?
_________________________________________         ____________________________________________________________
От алкоголя курить хочется больше, чем обычно. Яд притягивает другой яд – кому, как не Адриану знать
«Я пытался уйти из города, но нельзя вырвать корни и остаться в живых. Нельзя отречься от некоторых вещей – от группы крови, от хронических болезней, или от... от того, что вросло в  тебя».
Ева-Лилит это тоже понимала. И безжалостно вытаскивала на поверхность, словно утопленника из болота.
- Я хочу выяснить правду, - сказал Адриан. – Поверьте, это.. это важно для меня.
Что дальше? Он может признаться, и? Она вызовет полицию, или что хуже, жрецов местного Иш-Таба из квадратных пирамид Термитника – бога смерти, вернее богини... у них широкие ножи, на лезвиях засохли линии, похожие на реки географических карт.
Адриан боялся. Впервые за десять лет не-видеть будущее казалось страшнее, чем заглядывать на следующую страницу Книги Судеб – платя чужою смертью, пусть и смертью животного.
- Очень важно, - повторил он, слегка растерянно. Руки скользнули, осязая ворсинки дивана, впереди была только хрупкая девушка в окружении пятен масляной краски и кистей, зеленый дом, пряничный дом. Колдунья заманила Ганса и Гретель... пускай одного Ганса. Или же она правда – друг?
Не знать – страшно.
«Мать Степь, ты хочешь меня обратно в свое чрево? Я знаю, хочешь – ты не отпускаешь, ты матриарх этого города, этого изолированного мира. Ты посылаешь избранную дочь Твою, и она чует меня, подобно тому, как дикие рыси чуют кровавые пятна на траве».
- Тревога и смятение? Возможно: это странный город. Новости об убийствах меня тоже не обрадовали, знаете ли... А вы думаете что-то еще? Может быть, скажете, что именно?

_________________________________________         ____________________________________________________________
Она знала, что в мире всё находится в потенциальном состоянии и что потенциал можно сделать реальностью, только если крепко ухватишь события жизни и силой направишь их в нужное русло.Судьба. Это понятие - судьба, кровожадно клацающая зубами в поисках куска мяса... Ева прекрасно понимала,что владеет ситуацией,если что -нибудь пойдет не так она в любой момент может прекратить этот небезопасный разговор. Девушка встала с кресла и подошла к окну.
- Правда? Правда не всегда столь ярка и красива как ее противница ложь...И как отличить правду ото лжи ? Конец лжи еще не означает начала правды. Будьте бдительны:одна ложь может скрывать за собой другую. Истина порой бывает слишком жестока. Жестокость порождает только жестокость. Вы действительно хотите такой правды? она ударит вас наотмаш и вы не сможете от нее заслониться.
Ева повернулась лицом к юноше и одарила его  пронизывающим взглядом,таким от которого любому становилось неуютно. Но это ее дом,и ей решать кому должно быть уюттно,а кому нет. Почему он не может сказать правду? Неужели он меня боиться? Несомненно это читается в его глазах...
- Я вижу вы меня боитесь. Глупо...что я - хрупкая девушка смогу сделать вам крепкому мужчине? В ваших рукх скальпель может стать вполне неплохим оружием...вы отбились от троих,так зачем же вы боитесь меня?
_________________________________________         ____________________________________________________________
Продернуло ознобом – от позвоночника, словно вывалили за шиворот весь лед из какого-нибудь бара. Адриан вздрогнул, подался назад. Он не хотел убегать, он устал и ранен, и ему некуда идти. В Городе до сих пор едва ли наберется десяток автомобилей, и на них не преодолеть Степи.
Великая Мать не отпускает. Но Степь  - тоже женщина, как и Ева-Лилит, рыжеволосая с золотыми глазами, цвета подсохшей повилики.
- Я не люблю лгать, - вскрываемся, карты на стол. Цветы и семена – желтый и золотистый, сердолик и янтарь. Адриан дарил янтарные серьги и сердоликовый кулон своей невесте. Невеста осталась в Цюрихе, а он… а он здесь. Мать-Степь надела маску рыжеволосой художницы, испытывая его. Впору пасть на колени и каяться – вот только нога слишком болит, рану дергает, как выдранный коренной зуб. – И не умею, если на то пошло. Я все-таки… хирург, наша братия режет, а не придумывает  сказки, и коль пациент умирает на столе – так и признаемся – не сумели спасти..
Исповедь? Пускай.
- Но я всегда пытался спасти жизни… по крайней мере, жизни людей. Вы правы, Ева: некоторые покупают истину слишком дорогой ценой. Мне тоже так казалось последние десять лет.
Вот так и вытаскивают душу – рыболовными крючьями, а потом – на мясницкие, а потом демонов – по следам, ты явился в подземное царство, неужели воображал, что сокроешься от властителей его? Ты мог быть одним из них, Адриан. Ты отрекся – и Cтепь карает.
Он сжал виски, словно пытаясь вырвать спазм мигрени. Голова и впрямь заболела – алкоголь на остатки крови подействовал неважно.
Все равно, что первое вскрытие. Или первая операция.
- Ладно, Ева. Вы ведь уже узнали меня, не так ли? Я Адриан Бурах. Я не убивал своего отца. Я только сегодня вернулся – и да, кажется, прирезал кого-то из местных жителей, это была самозащита. Клянусь Богом… - он осекся. – И Степью тоже. Я не убивал отца.
_________________________________________         ____________________________________________________________
Ева некоторое время пристально смотрела на Адриана, а потом резко метнулась в кресло и схватив карандаш с бумагой стала что-то быстро рисовать. По прошествии пяти минут она отложила от себя свои "инструменты" как она любовно про себя их называла .Она  посмотрев на юношу ,пребывающего в замешательстве и звонко рассмеялась.
- Я могу себе представить ,какие картины рисовали вы в своем воображении. Вы думали, что я позову полицию или сдам вас местным жителям на растерзание? Какой же вы глупый мальчишка.Девушка  поудобней устроилась в кресле и мягко улыбаясь, продолжила:
- Господи, как же хорошо ,что я вас встретила. Боюсь представить, что бы случилось, обнаружь вас кто-нибудь другой...
Ева представила себе толпу мясников, для которых чья либо жизнь не являлась большой ценностью...Тем более за поимку "отцеубийцы" обещали нехилую сумму. Богатая фантазия девушки вмиг представила как грязный, тупой топор рассекает лицо Адриана, и ей сделалось немного дурно.
- Но ведь, теперь вы не успокоитесь пока не найдете настоящего уб... ,-Ева не хотела теребить и так новую рану,- виновного в этом преступлении?
_________________________________________         ____________________________________________________________
Что делают, обнаружив на собственном диване предполагаемого убийцу? Вызывают полицию. В Цюрихе у Адриана был телефон и собственная линия дома – хирурга могли вызвать и в три часа ночи, на срочную операцию. В Городе телефоны если и существовали, то допотопные – может быть, самим Беллом сконструированные.
Ева рисовала его, жадно захватывая отчаяние и раскаяние. Впору испугаться – подобно тому, как страшились первых фотоаппаратов, вспышка кремния пожрет твою душу, отразит вневременье на посеребренной карточке, и ты окажешься заперт там. Адриан растерянно следил за рывками грифеля по бумаге.
«По крайней мере, она не торопится меня сдавать солдатам…или мясникам».
- Я пришел к Агнес, потому что надеялся – она поможет мне. Но вы пришли прежде Агнес, - пожал плечами Адриан.
Честность, как известно, лучшая политика. Теперь все проще.
- Отец прислал письмо. Просил срочно приехать, но не уточнял, зачем именно… - продолжил Адриан. – Может быть, это как-то связано… с тем, что случилось. Поэтому я так выспрашивал насчет новостей. Черт. Как они вообще могли заподозрить меня – я приехал-то часа три назад, и тут же натолкнулся на любителей самосуда…
«Великая Мать, прости за прегрешения и прими в свое лоно. У меня есть способы спросить – но я не хочу. Пока не хочу. Одно из правил заглядывающего-через-смерть – будь осторожен с даром твоим».
Адриан несколько длинных секунд смотрел в окно – за окном день сползал в серый расстрелянный вечер, и с пылью кружили сердоликовые споры. Степь притаилась у порога сторожевой собакой. Обережет или перегрызет глотку – зависит только от него.
Это Зазеркалье. Здесь можно делить на нуль, а призраки и древние боги намного реальнее… пенициллина, например.
- Да. Я найду убийцу. И я хотел бы просить вас о помощи, Ева.
_________________________________________         ____________________________________________________________
Ева внимательно посмотрела на юношу.Взгляд - это выбор. Тот, кто смотрит, решает остановиться на чем-то, то есть насильно исключить из своего поля зрения все остального. Таким образом, взгляд, являющийся сущностью жизни, это прежде всего отказ.
Жить - значит отказаться. Тот, кто приемлет все, живет не больше, чем отверстие умывальника. Чтобы жить, нужно уметь не ставить все на один и тот же план над собой, мать и потолок. Нужно отказаться от одного, чтобы выбрать, что интереснее, то или другое.Единственный плохой выбор - отсутствие выбора.Что же выберет Адриан? Примет ли степь обратно,своего неверного сына или заглотит его полностью не выплюнув даже кости?.Ветер за коном начал бешено реветь,стараясь ворваться в плотно закрытое окно гостиной. Ветер в степи не был просто воздухом быстро перемещающимся из одного места в другое. Этот ветер вбирал в себя пьянящие запахи твири,тошнотворный дух Термитника ,он обладал особой энергией. Ветер был душой степи.
"Хотел бы попросить о помощи"…интересно если бы не хотел стал бы бросить? И верит ли он мне вообще? Наверное… Нельзя рассчитывать на помощь, если не веришь, но трудно начать верить, пока не почувствуешь помощи.
Ева сидела прямо как струна,опустив глаза она стала разглядывать запачканный масляной краской ковер.
-  Поскольку я уже начала вам помогать Адриан,я не вижу смысла отказывать вам в помощи.
Всеравно я уже нарушила закон… Девушка, тут же вспомнила свой давний разговор с Виктором.
«Лишь случай - закон, а закон всегда случаен Ева. Необычное, в конечном счете, неизменно оказывается простым, а потому нарушение некой формы, вероятно, все-таки не столь серьезно, чтобы его нельзя было понять... в любых обстоятельствах.» Конечно странно было слышать это от городского судьи,но каждый раз делая что-то наперекор городским укладам она оправдывалась именно так.
_________________________________________         ____________________________________________________________
Еще три тысячи лет назад сказано – всему свое время, разбрасывать и собирать камни. Адриану нужно было подтверждение, да, разумеется, Ева уже привела его – тем нарушив Устав – в свой дом, не вызвала местных «ку-клус-клановцев» после того,  как выяснила личность странного визитера (или знала с самого начала?), но теперь – контракт подписан, бумаги сложены в кейс, можно начинать действовать.
Привычно потянулся к сигаретам, таковых не обнаружил – выкинул пустую пачку еще около домика Агнес,  жаль. Впрочем, курить при даме все равно невежливо, а от одной мысли о пути до веранды, бедро начинало дергаться, словно лабораторная крыса под электрическим разрядом.
- Хорошо. Думаю, не имеет смысла повторяться насчет благодарностей – вы и так знаете, Ева, что я теперь обязан вам жизнью. Если удастся оправдаться – добавится к долгу еще и честное имя, но по сравнению с жизнью все ерунда, - к Адриану потихоньку возвращалась способность трезво мыслить. Мистический транс – тоже хороший камень, но не следует бросать только его. – «Арнольд» из меня неважный… не умею врать, да и старожилы, боюсь, узнают, и все же попытаюсь побродить, повынюхивать – как только нога подживет…
«Полет нормальный, как сказал пилот перед тем, как в винт врезалась ворона», - Адриан улыбнулся откуда-то выплывшей из глубин подсознания шутке.
- Но пока могу только вас, Ева, спросить: что вы думаете сами? Вы художница, а художники подмечают то, что обычный человек пропустит. Вы художница из этого города, а это значит, что видите не только при ярком свете… если можно так выразиться. Ну вот, кажется, начались просьбы о непосредственной помощи.
_________________________________________         ____________________________________________________________
- Если вы собираетесь "побродить и повынюхивать", то делать вы это будете ночью и только со мной. Если по правде вам вообще лучше в ближайшие дни даже не подходить близко к окнам.
Ева встала и в подтверждение своим словам ,подошла  к окну , и задернула темно-синие шторы. По ее пухлым губам скользнула тень улыбки. Почему-то происходящее сейчас, как впрочем и любые другие события Ева воспринимала как захватывающую игру, немыслимое приключение со страниц романа. Слишком редко в городе N ей встречались такие замечательные, интересные сюжеты как Адриан Бурах, с раненной ногой, улыбающийся каким-то своим мыслям и она должна обязательно помочь этому нереальному герою. Ева громко выдохнула и скрестила руки на груди. На некоторое время она застыла в такой позе, подобно одной из дочерей   Зевса и Мнемосины, вечно странствующих с  Дионисом : взгляд устремился сквозь предметы, брови чуть приподнялись.
- Ваш отец был одним из немногих жителей, кто двигал прогресс этого города... Ведь так? Из печальных картин человеческих страданий и несчастий, именуемых историей, мы знаем, что монархи, правящие государством всегда старались любыми способами остановить развитие страны, дабы не потерять свою позицию. Боюсь. это произошло и на этот раз. Я склона полагать, что это сделали  по приказу либо кого-то из Паркеров или из Хадсонов.
_________________________________________         ____________________________________________________________
Шторы были похожи на театральный занавес. Темные – и под их прикрытием освещенная студия сразу превратилась в захлопнутую от нежелательных глаз шкатулку. Щелк – и все.
Впрочем, Адриан не мог не согласиться – так лучше. Они на первом этаже, а у города много любопытных глаз.
Город. Город – это не только дома, прежде всего – люди; и даже сама Степь – просто гигантский пустырь, плюющийся ядовитыми спорами… Адриан прикусил губу – почти богохульственная мысль, а может быть, даже хуже, чем богохульственная.
Богов, впрочем, тоже создают люди. Забытые боги умирают.
- Ночью вряд ли удастся в чем-то разобраться, - вздохнул Адриан. – Хотя… некоторые действа совершаются именно ночью, но это не значит, что они безопаснее. И Ева, все-таки я займусь сам. Вы и так рискуете…
Не продолжил – и так понятно. Объявить себя вне закона – полбеды, вне Устава – куда хуже.
Адриан потер виски: думай же. Отвечать мистикой можно на мистику, но отец когда-то отправил его в Цюрих не для того, чтобы Адриан по-прежнему измерял все категориями судьбы.
- Вы правы, Ева. Когда мне было шестнадцать, я уже умел резать живое существо – так, чтобы оно не ощущало боли, только доверие, и истекало кровью прежде, чем осознает свою смерть. Но отец считал, что этих знаний недостаточно – в конце концов, этрускам и их жрецам ведь они тоже не помогли. Если отрицать зиму, то замерзнешь, потому что зима-то тебя не отрицает... Поэтому-то он отправил меня учиться медицине.
Адриан чуть поморщился: опять потянуло ногу. А еще не хотелось вспоминать о «власть придержащих». Вот уж о ком Адриан забыл в первую очередь – уж больно хотелось забыть.
А Ева напомнила.
- Паркеры или Хадсоны, значит, - покорно повторил за девушкой Адриан. -  Кому из них больше могут мешать современные знания? Или не только современные – может быть, отец узнал что-то… чему поверили бы обычные горожане и что невыгодно Паркерам-Хадсонам?
_________________________________________         ____________________________________________________________
Ева привстала на мыски, и повернулась спиной к окну. Затем она стала мерить комнату практически беззвучными шагами. Стало настолько тихо, что можно было услышать, как в ванной капает вода плохо закрытого крана. Кап, кап, кап.
Тайные знания... чего могли так опасаться  правящие семьи?  Что могло навсегда опрокинуть их умело воздвигнутую империю?
- Ваш отец был очень умным человеком... и добрым. Он мне даже как-то позволил нарисовать его портрет.
Ева еле-заметно улыбнулась, вспоминая большой холст стоявший наверху в мастерской. Трудно было поверить, что кто-то мог желать зла этому человеку с добрыми глазами и сильными руками. Девушка бросила взгляд на руки Адриана и поджала губы.
- Мне кажеться,что нам надо заглянуть в ваш дом...наверняка там найдутся хоть какие-то ответы на наши вопросы. Неспроста его так усиленно охраняют
Проникнуть в дом, оцепленный солдатами. Конечно, Ева понимала, что это безумие, но похоже это был единственный выход. Если бы мы только смогли найти... а что? Что мы можем там найти? Непонятные картины, иллюстрирующие различные операции? Какие-то секретные бумаги?  Сотни вопросов и ни одного ответа.
_________________________________________         ____________________________________________________________
- Да. Добрым и умным. Я знаю.
Говорить об отце в прошедшем времени – дико. Умирают всегда чужие – закон природы, чужие, не свои. Проходит по касательной, выражаешь соболезнования, а собственный дом – священен. Нельзя. Только не в мой дом пусть войдут (споры и серое дыхание песка) гробовщики.
Грамматическая конструкция прошедшего времени – ярлык, стигма. Адриану потребовалось призвать немало самообладания, чтобы сохранить более или менее спокойное выражение лица. Во время спонтанной минуты молчания Ева улыбнулась, видимо, вспомнив Исидора живого. Так лучше.
А теперь – снова к делу.
- Отец вел дневники, всегда что-то записывал – научные труды, заметки на полях старых книг, если честно, я во все из них даже и не заглядывал никогда. В том числе, записывал результаты своей… работы, - не то, чтобы Ева казалась Адриану брезгливой, но специфика профессии – лучше не уточнять. – Забраться в дом – хорошая идея. Ева, как вы думаете… то есть, я не верю, что все правда считают меня убийцей. Кто бы мог помочь разобраться – ну и перехватить дневники и работы отца. Пока не поздно. Если еще не поздно.
_________________________________________         ____________________________________________________________
- Хм... дневники и записи могли бы оказать нам огромную помощь... только меня мучает сомнения по поводу того, как попасть вовнутрь дома... Хотя я думаю что нам может помочь один человек...только я пожалуй даже не знаю, как к нему подступиться...
Ева села в кресло и закрыла глаза. Губы беззвучно шептали:как, как? ...  Как можно просить о помощи ,человека который по идее должен быть против Адриана? Как выведать его отношение ко всему происходящему, не выдавая себя? Девушка резко открыла глаза.
Можно обратиться за помощью к Бо...-  девушка на секунду замялась,- … к Роберту Кэйну. Я в хороших отношениях с его племянницей Мари. может быть он сможет нам помочь
А может быть и нет...Ева сомневалась. Когда рисуешь все просто - сразу видно верная ли линия или же кривая. Линия не может измениться. А вот планы с участием других людей, обычно склонны координально меняться. Все может рухнуть в одночасье.
_________________________________________         ____________________________________________________________
Роберт Кейн. Адриан едва не подпрыгнул – подпрыгнул бы, если бы не проклятая ногам – от удивления. Затем рассудил – удивляться-то нечему. Юрист частенько захаживал в их дом, относился к Адриану слегка покровительственно – в контексте «да, господин Бурах, из вашего сына получится достойный продолжатель семейного дела». Адриан взирал на него уже тогда сверху вниз – физически – он был долговязым юношей, и снизу вверх – фигурально выражаясь.
Интересно, что Роберт скажет сейчас?
Если только… поверит в невиновность. Должен. Кэйны всегда были мудрыми хозяевами города, избранными неофициально, а потому – от сердца, а не по дурацким бумажкам, которые все равно подделывают. Кое-чему большой мир мог поучиться у Города.
А Мари Адриан помнил плохо. Ну, очередная девчонка, из тех, которые тогда ему казались мелюзгой. Это в двадцать семь общаться с женщиной лет на пять-восемь младше только занятнее…
- Они должны мне поверить, - заявил Адриан, словно уже получил договор и с нотариальной печатью. Уверенность, впрочем, съезжала в иррациональное; меж днем и сумерками – такое время, из дневного света в изнанку темноты.
- Ева, я надеюсь… нет, я знаю, что они мне поверят. Кто, если не они?
«А если не они, то мне придется бежать. Ох-хо… через степь…»
_________________________________________         ____________________________________________________________
Может ли жизнь измениться всего лишь за один день? Способен ли один человек противостоять практически всему городу с его устоями? Ответ -да. И на первый и на второй вопрос. Ева четко решила ,что сделает все чтобы Адриан справился. Он казался ей маленьким потерявшимся мальчиком, и почему-то безумно хотелось прижать его к себе и успокоить, сказать, что это всего лишь был кошмарный сон.
Ева мягко улыбнулась и совершенно спокойно произнесла: Вам поверят.
А если не поверят, то им придется поверить. По крайней-мере я сделаю все от меня завищащее.  Девушка почему-то чувствовала себя безумно хорошо. "Это банально, но суть вот в чём: тебе тогда будет хорошо, когда ты сам будешь хорошим." как то сказал ей один ее знакомый, и на практике это действительно оказалось правдой. Ей было хорошо, снова оказаться в чьем-либо обществе, что-то делать, творить. Ведь до сегодняшнего дня она уже месяц не рисовала приличных эскизов. Она нашла свое вдохновение в этом мальчике, уже давно ставшем мужчиной  и не собиралась его просто так терять.
_________________________________________         ____________________________________________________________
Таймлайн: следующее утро

К стандартным утренним процедурам добавляется  - осмотреть рану. Хорошие новости: нет загноения и заражения крови можно не опасаться. Противостолбнячных прививок, правда, не сделал  - ну уж, извините… уповай на Господа, что называется.
Ходить можно. Прихрамывая, словно столетний дед с клюкой – но можно, Адриан победоносно ухмыльнулся своему отражению в зеркале. Прорвемся. Раз уж умудрился более или менее неплохо выспаться, все остальное ерунда.
Спальню ему выделили маленькую, явно редкопосещаемую – гостевую, а гости у Евы не казались частым событием, но уютную. Хаос отступал у порога вместе с музами, комната напоминала недорогой, но приличный отель. Веселенькие зеленые занавески с ромашками и слегка аляповатые обои довершали ассоциацию.
Все в порядке. Мне помогут и все будет хорошо.
Держи себя в  руках – а руки твои не должны дрожать, даже если у твоего виска держат пистолет, даже если твои собственные кишки валяются в грязи, проткнутым месивом – так говорил еще в университете немец герр Майер, который был военным врачом в двух войнах -  правительство может быть собачьим дерьмом, но людям ты обязан помогать, нравится тебе или нет. Адриан теперь думал, что старый крикун прав. Руки дрожать не должны. И мозги тоже.
Может быть, Адриан и придушит убийцу – но его сначала нужно поймать.
Он выбрался в уже знакомую студию, с утра полную солнечных зайчиков, словно разноцветных веснушек - пятен краски; собственный портрет карандашным наброском ухмыльнулся Адриану с листа бумаги. Он невольно загляделся – видеть себя-чужими-глазами, все равно, что в кривом зеркале из шведского  Луна-Парка; зеленая толща искажения, причудливых линз.
Синие шторы по-прежнему прятали от бОльшей части солнца. Адриан дернул их – не выносил темноты. Если хозяйка придет и скажет, что он поступил неправильно, Адриан задернет, но сам не хотел прятаться от мира за клочьями ткани.
_________________________________________         ____________________________________________________________
Ева сняла холст с мольберта и поставила его в угол лицом к стене. Неудача сильно поразила ее. Девушка схватила себя за волосы. Ей казалось, что и жить-то не стоит, задумав такую прекрасную картину (а как она была хороша в ее воображении!) и не будучи в состоянии написать ее. Тьма поглощающая тьма, и вот она уже ослепла. Руки перестали ее слушаться и стали болтаться как мокрые плети вдоль ее тела. Она бежит, бежит по коридору, не видя, куда надо бежать она то и дело наталкивается на тупики и камни. Вот кто-то грубо хватает ее за плечо и…
Ева проснулась. Губы ее пересохли, одеяло обиженно валялось на полу. Состояние полусна еще не отпускало ее, она слышала, как что-то шепчет ей - заснуть, снова уйти в тепло, в небытие, в бессознательность, ставшую для девушки единственной передышкой. Но она решительно встает и распустив заплетенные в косу волосы накидывает поверх ночнушки шелковый черный халат и отправляется в ванную. Прохладная  вода приятно ласкает молочно-бледную кожу. В воде она кажется мягче и красивее. Ева порой хотела стать этой водой ,погружаясь в которую все становилось красивее и загадочнее.
Через час она вышла из ванной , переодевшись в домашнее черное платье она спустилась вниз по лестнице и впорхнула в студию.  Солнечный свет показался Еве враждебным и раздражающим. Наверное, с непривычки. Девушка никогда не любила дневной свет и как сова старалась всячески от него ограничиться. Но раз Адриану так хочется, то пусть. В этом доме , не имея возможности выйти, он наверняка чувствует себя как в тюрьме, так почему бы не облегчить ему существование? Ева перевела взгляд на своего гостя.
- Доброе утро, Адриан. Как спалось, как нога?
В принципе она могла и сама ответить на эти вопросы, благо логика у девушки ,в отличии от младшего Бураха не хромала . Но ведь надо было начать с чего то разговор...
_________________________________________         ____________________________________________________________
За окном покой – дом Евы притаился в некотором отдалении от ближайших соседей, и казалось, что вовсе затерян в самой Степи. Подбирался тонкими коричными лапами кустарник, сейчас полуобнаженный, не считая нескольких уцелевших листьев. Газон еще пушился зеленью, но скоро пожухнет и замрет. Только твири – вестница безумия и гибели – цветет осенью.
На улицах появлялись прохожие. Двигались чуть замедленно, и одновременно рывками – словно в фильмах, словно пленка записана еще братьями Люмьер; Адриану невольно подумалось, что в городе если и есть, то только такие фильмы. И вообще – это не реальность.
Реальность позади. На нижней ступеньке поезда – оставалась горстка, теперь – ни крупинки.
Он ощутил появление девушки, но не подал виду, пока она не заговорила. Затем развернулся:
- Доброе утро, Ева. Я в порядке – спал отлично, а нога… ерунда, ходить могу. Уже сегодня.
Человеческое тело восстанавливается куда быстрее, чем город. Обновление клеток и каждый проглоченный глоток превращается в кровь. А вот город, наверняка, гудит, если только способен этот древний улей с черным окаменелым медом диких пчел, гудеть.
«А нет – так мы его заставим. Кусать тех, кого нужно».
Вместе с солнцем сиял оптимизм. Даже запах твири не мог его испортить.
- Собираюсь сходить в город, поглядеть что да как, - сообщил о своих планах Адриан.
_________________________________________         ____________________________________________________________
Конечно в порядке. Даже если бы ему перерезали горло, перед тем как истечь кровью он бы побулькал " я в порядке".Ева прекрасно понимала, что Адриан сделает все возможное, чтобы быстрее поправится, настолько он хотел выйти в город. Останавливать его было бессмысленно.
- Значит в город?, - Ева скрестила руки на груди и приподняла брови. Она как будто хотела услышать опровержение своего вопроса, чтобы фраза Адриана оказалась глупой шуткой. Но лицо юноши было полностью серьезным.
- Я полагаю, вы понимаете, что произойдет, если вас хоть кто-нибудь увидит. И раз вы решились на такой поступок, то у вас уже готов план как сделать так чтобы вас никто не заметил, или, по крайней мере, не узнал, потому что без этого эта прогулка в город окажется более чем безрассудной.
Девушка взяла со стола чистый лист бумаги и карандаш и уселась в кресло. Через некоторое время она выжидающе посмотрела на Адриана. Ну, чтож… По-крайней мере выглядит он многим лучше, чем вчера. Оптимистичней что ли? Но не навредит ли этот оптимизм здравому рассудку?
- И перед тем как вы пойдете рисковать своей жизнью, я полагаю, было бы совсем неплохо позавтракать.
_________________________________________         ____________________________________________________________
- Почему бы и нет? – Адриан пожал плечами. Скептицизм в голосе Евы ощущался так же явственно, как запах скотобойни и твири – в воздухе. Адриан понимал ее настрой, но сидеть дома было невыносимо в любом случае. - Найти меня могут и здесь. В общем, я наоборот, надеюсь найти кого-то, кто был бы на моей стороне…
Широкая улыбка:
- Как вы, Ева.
Пожал плечами, отмечая, что Ева вновь рисует или собирается рисовать, карандаш в руке и лист бумаги. Кого – его? Адриан хмыкнул мысленно – на натурщика, из тех утонченных томных ребят,  которые не стесняются раздеться а хоть бы и перед целым курсом, - точно не тянул. Обычная внешность, обычный человек. Что, кстати, в данном случае не так и плохо.
- Все-таки я не был в городе десять лет. Может быть, если слегка изменить внешность, то меня и не узнают? Жаль, у меня фальшивых усов нет…  В любом случае, если сидеть тут, то вообще ничего не добьешься.
«Будем резать, ага. Чем отличается терапевт от хирурга? Первый тянет кота за хвост, пока можно, а в результате пациент попадает на стол ко второму».
- Но завтрак – это хорошая идея.
_________________________________________         ____________________________________________________________
Ева провела линию на бумаге, вторая третья четвертая и вот уже вырисовывается какое-то здание. Если они собираются проникнуть в дом Исидора Бураха, надо точно знать, где стоит стража и вообще все об этом доме. Единственное что она знала, что этот дом находится в районе "Кожевенный" в восточной части города. Девушка прекратила рисовать и встала.
- Пойдемте на кухню.
Ева и Адриан вышли из гостиной и пройдя вглубь дома по коридору оказались в кухне. Девушка принялась готовить нехитрый завтрак, состоящий из кофе и вафель. Кухня наполнилась, приятным запахом еды.
- Насчет вашей внешности… Можно будет заглянуть в театр. Уверенна, Марк сможет помочь вам с перевоплощением. Вас загримируют, а потом я думаю, было бы неплохо заглянуть в район Кожевенный...,- все это звучало так, будто девушка говорила о погоде или о последних новостях.
Ева поставила на стол две тарелки с вафлями, а в пару кружек налила кофе. Присев на стул она отпила горячего напитка и  стала водить рукой по скатерти, мысленно вырисовывая какие-то узоры.

Отредактировано Eva Yan (2009-12-21 19:52:07)