<<< Жильники. Улица.

Это было.. интересно. Да, пожалуй "интересно" - это то самое слово. Вар было жутко интересно посетить новое место. Ведь, кроме башни горбуна, да кабака Стаматина девушка-то и не была нигде толком, хотя знала, что в городе есть предостаточно любопытных местечек, которые можно было бы посетить. Раньше она часто гуляла по улицам.. но, разве всё припомнишь? Может, она и в театр заглядывала? Да только чьи это теперь воспоминания? Её или Анны Ангел?
Любопытный взгляд старался запомнить дорогу до театра - быть может, ей и сюда разрешат приходить? "Было бы занятно танцевать на сцене.. Настоящей сцене.." Вар чуть прикрыла глаза, в мыслях заиграла прерывистая музыка.. Танец под такую может быть только обрывистый. Дерганные движения, будто ноги и руки танцовщицы не слушаются свою хозяйку и делают, что сами захотят.. Прыжок в сторону, присела. Взмах руками и резко поднялась, нет, не поднялась, взлетела, будто птица. Руки то обвивают тело, то пытаются разорвать платье.. Сердце! Сердце бьётся в груди, норовя выскочить. У сердца свой свой безумный танец, так же подвластный музыке..
Но вот, мелодия начала затихать, становится спокойной, и движения танцовщицы тоже становятся более тягучими, она уже не скачет, нет, она словно перышко ласкаемое ветром, плавно передвигается по сцене, переступая босыми ногами по деревянному полу. Почти не касаясь.. Провести рукой по волосам, грациозно выгнуться, подпрыгнуть на месте, перекинув в воздухе по очереди ноги, и почти бесшумно приземлиться на пол. Сделать невозможное...
- Прошу... Будьте желанной гостьей.
Вар вздрогнула, будто очнулась от наваждения. Как она оказалась здесь? Ведь только что она танцевала на неведомой сцене, а сейчас стоит не пороге величественного здания и, казалась, глядит в бездну.. "Лишь фантазия.." - ничуть не печалясь, подумала Вера. Этот танец она запомнила и сможет повторить. Нет, не в кабаке, там слишком мало места, да и посетители не оценят такого буйства, а вот в степи, где никто не видит.. Там можно будет почувствовать себя настоящей травяной невестой.. Может, тогда и она сможет пробудить ото сна твирь своим танцем..
- Он.. Театр такой большой.. - танцовщица неуверенно прошла внутрь и, желая оглядеть всё сразу, прокружилась пару раз на месте, внимательно всё разглядывая. Большая сцена, картины на стенах, второй этаж.. На всё не хватало глаз..
Девушка развернулась к режиссёру и с восхищением во взгляде посмотрела не него.
- Вы ведь не были здесь раньше? Ни разу не замечал среди зрителей.
- Быть может была, а быть может и нет.. Уж и не припомню.. Если и приходила, то будучи в другом в образе.. - Девушка задумалась, приложив ладошку ко лбу, - как же это у вас, актёров, называется?.. - пробормотала она себе под нос. - Вспомнила! Можно сказать, что я была в гриме! - Вера улыбнулась, поспешив объясниться, - Сейчас я Вера.. - она провела пальцами по лицу, - а теперь.. я не Вера.. - заговорщецки улыбнувшись, невеста спрятала лицо ладонями, раздвинув средние и безымянные пальцы, таким образом сделав вертикальные прорези для глаз..

Отредактировано Вера Вар (2012-01-04 08:52:41)

Глядеть на театр из-за «маски» тоже оказалось занятным. Теперь взгляду девушки открывалось лишь немногое, и Вера пристально изучала каждый фрагмент, каждую деталь, которые в голове складывались в целостную картинку. Вар понравилась такая выдуманная мозаика. Отвернувшись от Марка, невеста, аккуратно переступая по полу, жадно вглядывалась сквозь пальцы в вещи, окружавшие её.
- Тут.. Тут так славно! – Танцовщица сладко рассмеялась и резко развела руки в стороны, будто сорвав свою маску, - как печально, что я раньше сюда не приходила. Вы были у Андрея? Ну, что за бред я несу, наверняка же были. Помните его сцену? Да она же жалкий клочок¸ по сравнению с Вашей! – Вера подбежала к  предмету своего восхищения и провела пальцами по деревянному покрытию. – Кажется, я даже слышу, какие тут давались представления. – И, не обращая внимания на режиссёра, Вар прильнула ухом к сцене. – Слышу шаги -  мягкие и тяжёлые. Слышу смех и плач. Слышу свист и овации... Всё слышу... – Она прикрыла глаза, стараясь прислушаться к несуществующим звукам. Так и стояла, наслаждаясь выдуманной сказкой. И долго простояла бы ещё, если б не услышала до боли знакомое имя. «Анна Ангел..» - слова больно резанули по душе, заставляя ворочаться тяжёлые воспоминания и грустные мысли. «Знакома ли я с ней? О да, знакома.. Ещё как знакома!» Карие глаза блеснули злостью, но вряд ли это можно было разглядеть в сумраке театра. Вера чуть наклонила голову и пристально уставилась на Марка, оставляя его вопрос без ответа.
Как-то по хищному собравшись, невеста начала шаг за шагом приближаться к мужчине, тихо шипя:
-Кошка-кошка, кис-кис-кис.. Ты ловить умеешь крыс? – Подойдя на расстояние вытянутой руки, девушка остановилась, разглядывая режиссёра. – Я слышала, что эта Ваша Ангел бессовестно обманула сиротку, забрала себе её внешность, а бедняжку распустила на нитки. Плохая женщина. Страшная очень, хоть и красивая. Ведь красивая? – требовательно переспросила Вар, будто просила оценку своей внешности. Хотя.. в каком-то роде это было именно так.

Вера и сама не поняла, понравилось ли ей, что Марк, не моргнув глазом, подыграл ей. Интерес театрала к Анне не особо воодушевлял, но в такой игривой форме можно было рассказать что угодно, а там уж пускай сам выбирает, во что поверить, а во что нет. Взрослый уже мальчик.
- А вот там и видано. Коль ты хитёр и умён, можно любую свою выдумку обернуть в материю правды, главное, сделать так, чтоб никто не смог узнать истину. Ежели, например, вы весь день не будете выходить из своего театра, а завтра я вам скажу, что часов, эдак, около двух по полудню несколько барышень, лишившись рассудка, танцевали у Костного столба нагишом, а видала это только я, то вам придётся мне поверить. Ведь обратное доказать никто не сможет, да и лгать у меня причин нет. Вот так и народ рассказывает о злодеянии Анны..  За что купили, за то и продают.. – Невеста замолкла, обдумывая, стоит ли ей продолжать свою мысль. Сама-то девушка давно смирилась с тем, что приключилось с ней в прошлом. Вера покорно приняла свою судьбу и даже была уверенна, что Ангел променяла шило на мыло  - ведь теперь это она была бедной сироткой, всеми брошенной и забытой. Теперь она жила в старом доме, в котором по ночам оживали призраки прошлого и шныряли из угла в угол, царапали своими когтями пол, да скрежетали по стеклу. Может, то были только крысы, возомнившие себя хозяевами заброшенного особнячка; возможно, это ветки скреблись о стекло в непогоду. Да только разве это важно маленькому запуганному ребёнку?  Вера помнила, как пряталась от всех этих ужасов под ветхим одеялом на родительской кровати. Сидела в полной темноте, боясь и носа высунуть из-под своего укрытия. А кошмары то и дело кружили где-то рядом, норовя напугать посильней. Приходилось прятаться до полной духоты, а потом на маленечко приподнимать одеяло, так, чтоб щель была совсем малюсенькой, что бы даже самый крохотный призрак не пробрался. И сидеть так до рассвета, если, конечно, сон не сморит раньше.
Веру всю передёрнуло, будто по лицу мазнули склизкой тряпкой, настолько явственны были эти воспоминания. И вот, кажется, что-то зашевелилось в том дальнем углу, где было темней всего. А в противоположном, видели? Там что-то блеснуло! Никак глаза очередного призрака. Вар начала вращать головой из стороны в сторону, пытаясь уследить за перемещением выдуманных кошмаров. Или не выдуманных? «Они не мои. Теперь не мои.. Я не Верба.. Я не Верба.. Я не Верба!» Она чувствовала, что самый большой кошмар снова стоит за спиной, улыбается своими пухлыми губами, скалит зубы, тянет руки к шее, чтоб намертво вцепиться пальцами в мягкую кожу.
Невеста сделала несколько решительных шагов к режиссёру и, серьёзно глядя на него, сказала:
- Мне жалко Анну. Она сделала плохой выбор – поселилась в доме, где жила маленькая, испуганная девочка. Ребёнка-то она прогнала, а как же поступить с кошмарами ребёнка? Их метлой не выгнать, нет. Они навсегда поселяются в доме, где родились и продолжают мучить людей. И им некогда разбираться, кто же попался в их лапы, поэтому страдают все, кто живут в этом доме. И, если Ангел и взаправду распустила Вербу на нитки, то, думаю, сполна уже расплачивается за этот поступок. – Вар умолкла и резко обернулась назад. За спиной никого не оказалось. А может, никого и не было, ведь кошмары не обязательно должны быть материальны?
- Скажите, Марк, а у вас есть кошмары, что рыскают по уголкам вашего театра? Что вы оставите после себя своим приемникам? - Невеста, чуть отойдя в сторону, обняла себя руками и поёжилась, будто осенний холод наконец-то добрался до её тела. - А у папеньки я спрошу, знакома ли ему Анна и вам передам, вы только к Андрею заходите почаще.. - девушка ещё разок огляделась по сторонам, - а вот о Хозяйках он вряд ли что-то знает. Мы с отцом букашки маленькие, нами не интересуются, и мы не в свои дела не лезем. Да и что ж старшей-то сделается? Авось не гуляет по улицам одна, она ж не какая-нибудь там невеста. - Вера презрительно хмыкнула, ясно давая понять, что в её понимании лучше уж быть танцовщицей, чем важной шестерёнкой в механизме власти. - Но и об этом я могу справиться у папеньки. - Она улыбнулась, разглядывая неубранный со сцены реквизит.

(Ольгимскому)
<-------Горны, особняк Каиных.
Михей бежал, бежал очень быстро. Он смотрел под ноги и ему казалось, что камни отсвечивают красным. Ему было по настоящему страшно, пускай он не видел лица мёртвой Хозяйки, но того, что он видел ему хватило, что бы почувствовать себя дитём брошенным матерью. Его семейство совсем недавно перебралось в Хребтовку, и Михей, ранее живший в Створках, благоговел перед Алой. Смерти сыпятся одна за одной, сильные оставляют город обнажённым, словно с апельсина счищали кожуру. Ему было жутко.
   Охранец торопливо пробежал мимо дома местного врача и двинулся вдоль забора Театра. Перед тем как доложить Сабурову о произошедшем, Михей хотел забежать домой, а к его дому стоящему возле самой Жилки, быстрей пройти через Сердечник, чем нарезать круги по Хребтовке. Пройдя мимо аптеки и подбежав к спуску, он случайно задел рукой мужчину, грузно сходящего по лестнице. Бросив "Извините", Михей уже ринулся бежать, но вдруг резко остановился и с последней ступеньки посмотрел на того, кого толкнул - Ольгимский!
- Там... Там... - Он мямлил, словно не решался сказать вслух, то, что повторил про себя уже десяток раз, - там Алая умерла!
Рот охранца по-детски искривился, что довольно уродливо смотрелось на мужском лице, и рукав свитера мазнул по влажным глазам.

<<<Дом Стаха Рубина<<<
Ольгимский направлялся в сторону собственного особняка. Все эти беспорядки в городе, по мнению "Тяжёлого", могут, выльется в настоящий хаос. "И куда только Сабуров смотрит? Наделили властью, а толку никакого." Ольгимский вообще довольно скептически, особенно в последнее время, относился к поступкам хозяина "Стержня". Нет, то что времена тяжёлые - это ясно, но у кого они лёгкие сейчас? Каждому своё, как говорится. Только вот, даже если взять в пример самого Влада, он свои обязанности выполняет всегда качественно, несмотря ни на какие проблемы.
С такими мыслями Владислав уже подошёл к небольшому ступенчатому спуску, как откуда не возьмись, появился, как кипятком ошпаренный, охранец. Всё бы ничего, но этот болван, куда-то спеша, задел "Тяжёлого".
- Слушай, аккуратней! - грозно рыкнул Ольгимский и уже собрался было продолжить свой путь, но этот обормот начал что-то судорожно мямлить. - Чего тебе? Выкладывай быстрее.
Ольгимский уже не на шутку рассердился, но когда он услышал от охранца новость, из-за которой он был в таком состоянии, гнев мгновенно испарился.
- Как так, умерла? - вкрадчиво спросил Ольгимский. Такими фразами не принято в городе разбрасываться, поэтому "Тяжёлый" был уверен, что парень не врёт. - Давай, без судорожного лепета расскажи мне, что случилось.
Томный взгляд хозяина Боен был направлен на бедного прохожего. Все, кто общались хоть раз с "Тяжёлым" знали, что он не любит пустой болтовни и всегда говорит по существу, особенно с теми, кто ниже его по статусу и по положению. Вот и сейчас Владислав подавил в себе гнев, чтобы ненароком не уничтожить охранца. Тем более, этот тип знает то, что обязан знать глава "Сгустка". "Алую убили? Не может быть. Неужели кто-то посмел совершить такой поступок. В этом городе, после смерти моей Виктории, Нину Каину стали бояться ещё больше. Нет, что-то страшное происходит в нашем городе. Такого даже я не ожидал."
Ольгимский медленно поднялся обратно по ступенькам наверх и поравнялся с парнем. Владислав был в несколько раз шире этого охранца, кроме того и ростом он был чуть выше. Поэтому, в сравнении с этим несчастным, Ольгимский напоминал огромную чёрную глыбу. Взгляд мужчины продолжал буквально сверлить бедолагу. "Тяжёлый" ждал объяснений.

Под взглядом Ольгимского Михей начал выпрямляться. Захотелось оправить свитер и пошоркать сапогом по сапогу, что бы отряхнуть грязь.
- Нина Каина мертва! - гаркнул охранец так, как его учили докладывать Сабурову, - следую в "Стержень", дабы доложить коменданту.
Хоть и подчинялся Михей только Сабурову, а гневить Влада ему был не резон. Всё же дом, где проживало его семейство находился непосредственно рядом с особняком Ольгимских, и иметь обиженного правителя под боком, мужчина совсем не желал.
- Застреляна Инк... Инкв... - охранец внезапно понял, что сейчас совершает самую большую ошибку в своей жизни, глаза мужчины забегали, он сделал шаг назад, спускаясь на одну ступеньку,- Иник... и никто не знает кем! - выкрутился дружинник.
Михей наконец смог посмотреть Владу в лицо. Нерешительно помявшись, он твёрдо сказал:
- Мне идтить надобно. На службе я. - и спустился на ещё одну ступеньку, ожидая разрешения.
------>"Стержень" особняк Сабуровых