Arnold Pokhmelnoj
Чарли насупился при упоминании о матери. Слишком велика была рана от потери родителей.  Мальчик нахмурил брови, от чего его детское личико выглядело смешно, нежели серьёзно.
- А что мамка? – Хрипло ответил мальчуган. Он опустил голову и продолжил, - Мамка-то уже больше никогда не поплачет, равно как и папка. – Чарли глубоко вздохнул. Разговор получался нехороший.
Не хотел он с таким мужчиной на такие темы разговаривать, он вообще ни с кем не хотел про это разговаривать. То, что родители мальчугана умерли год назад, знали все в округе, и, по мнению Картера, относились к нему снисходительно. [Но я-то самостоятельный! Не нужна мне ваша забота!] И сестра постоянно пыталась опекать мальчика. И в школе учителя проявляли к нему особое внимание. [Будто я несуразный какой!]
- Так, а у нас один только Спичка, ошибиться вряд ли можно, – глубокомысленно заявил мальчуган, обрадованный сменой темы разговора. – Мы с ним часто споры устраиваем. Да вот, даже сегодня, я должен был поджидать тут Шабнак, а он в Кожевенном у какого-то типа из дома колбочки с лекарствами из лаборатории стянуть. Да только, сколько бы он ни пытался, этот тип его постоянно вытуривает из своего дома. – Чарли разочарованно вздохнул, будто это не Спичку, а его самого оставляли не у дел.
- Да, а про вас, кажется, давно ещё в газете какой-то писали. Мамка тогда ещё сестре моей её показывала. Да только я не затем спрашиваю. Ежели вы доктор, то сможете порошочек сделать? Я вам свой на изучение отдам, а вы попробуйте повторить? Небось, слышали уже, что у нас, детей, есть такое лекарство, что от песчанки лечит? – Чарли внимательно посмотрел на мужчину и улыбнулся. Ноткин строго настрого запретил отдавать свои порошочки взрослым, так как их мало осталось, но если незнакомец согласится сделать такой же, то Картер сможет дать один своей сестре. Она уже была взрослой, и двоедушник не смог выпросить лекарства для неё. [А Мина ведь тоже  может заразиться!]
- Что? К Паркерам? Не уж нет, чем же я провинился, что вы меня к арестователю вести хотите? Нет моего согласия, нету! – Чарли заново попятился. Среди детей ходили слухи о страшном Томасе «арестователе», так что любой уважающий себя двоедушник никогда не стремился побывать в доме четы Паркеров. – А к Ноткину сейчас и не попасть. Он сказал, что наконец-то подкараулил хозяина лаборатории, того как раз щас дома нет, и пошёл за колбами. Уж очень интересно, что там. – Картер  сморщился, у него зачесался кончик носа, но руки из карманов вынимать не хотелось, он же все-таки отстаивает свою позицию.  Пришлось тереться носом о плечо. Но это только раззадорило пыль в носе, и мальчик с удовольствием  очень громко чихнул.
-Ой-ёй… - Он шмыгнул носом, -  Дядь, тут и правда зябко. Пойдёмте, я лучше сам вас провожу, а то опять заблудитесь, я ж слышал ваш разговор с людоедкой. – Мальчуган снова улыбнулся и протянул руку незнакомцу. - Меня, кстати, Чарли звать. Чарли Картер.

>>> Улица  район Кожевенный.

Его голос стал значительно громче, однако в нём продолжало сохранятся мрачнейшее спокойствие:
— Мой отец в стороне не стоял никогда, особенно когда впервые сюда чума явилась. Уже тогда на мостовых могли остаться горы утопающих в гнили и мерзости тел, а значение слова "Уклад" остаться без первоначального значения, ровно как груды не погребённых черепов, лишенных своего серого наполнителя.
Однако болезнь вернулась когда не стало Бураха старшего, и вновь разлилась по городу багровой смолой, и теперь моё дело сразить её навеки или остаться навеки в земле. А покуда не будет панацея найдена, как бы не прятались за стенами прочными, как далеко не бежали в степь широкую — всех смело можно считать заранее мёртвыми, независимо от места пребывания, ибо достанет всем внутренности треклятая болезнь своими бесконечными клыками.—Он на время замолчал, окинув взглядом место, где по его мнению стояла кружка, и продолжил практически шепотом.—И пока жив, я не только не оставлю надежд на тотальное спасение, но и никому не позволю впредь топтать память и кости отца своего, даже неблагодарным безумцам, чьи лёгкие через пару дней закишат отвращением.

Отредактировано Adrian Burah (2010-07-02 02:54:49)

Charlie Carter
Вот так новость! Нет, ну это просто выше его сил! Мало ему эпидемии, мало ему этого городка, так теперь в его доме уже орудует банда юных воров! Похмельной ошалело посмотрел на мальчика, дружелюбно улыбавшегося и протягивающего ему руку. Дети - цветы жизни?! Арнольд шокированно посмотрел на мальчишку. Ворье одно растет! Работы им нету, школа одна и та дохлая, так им не хватает хлеба и зрелищ. На его лице играла трудновоспроизводимая гамма эмоций, которую он даже и не пытался скрыть. В душе зародилось желание просто дезинтегрировать негодника взглядом. Мой дом - уже чистят?! Он посмотрел на добродушное и открытое личико паренька. Как-то его лик не вязался с представлениями Похмельного о малолетних преступниках. Но факт налицо! Просто поразительно!
Он пропустил мимо ушей многие его замечания, в том числе и о сестре, о всяких подробностях, о порошочках, настолько он был шокирован услышанным: ...Он сказал, что наконец-то подкараулил хозяина лаборатории, того как раз щас дома нет, и пошёл за колбами... С ума сойти! Невероятно! Он снова опустил взгляд на мальчика. Пора действовать. Быстро и решительно.
- Ну что ж, Чарли, - сказал он максимально спокойно. - Приятно познакомиться. К твоему сожалению, смею отметить, что я и есть тот самый хозяин лаборатории. И зовут меня Арнольд Похмельной. - Он крепко взял паренька за руку и потряс ее. Но не выпустил, а притянул его поближе, чуть наклонился и заглянул в лицо. - Теперь, мой юный друг, я тебя не отпущу. Ты меня отведешь кратчайшим путем к моему дому - той самой лаборатории, иначе попасть к Паркеру, арестовывателю, как ты выразился, тебе покажется верхом блаженства. Ты же знаешь, что этот человек, то есть я, страшный доктор, ужасно мучающий детей, вероятно слыхал истории обо мне. А таких несносных детей я просто ем заживо. Ну так вот и думай, куда ты вляпался.
Он выпрямился и, крепко, можно сказать, даже до болезненности сжал руку мальчика. Чтобы не убежал. Если смоется, то я его никак не догоню. А так хоть подозреваемый будет, будет с чем к Паркеру обратиться.
- Идем, милый юноша, скорее. Времени мало, надеюсь, замки выдержат напор ворья. Идем быстро и без глупостей - видишь трость? - буду бить сильно и больно. Если все будет в порядке, отпущу, а если нет, то...
Он многозначительно замолчал и уверенным и быстрым шагом отправился по улице, волоча упирающегося Чарли. Нехорошо, конечно, получилось, но вот лишиться нажитого непосильным трудом в угоду забав детворы ну очень не хочется...
Только бы не упустить негодяя! Эта мысль вертелась в голове Арнольда...

-------->>>>>> Улица Кожевенного района -------------->>>>>>>>>>

Отредактировано Arnold Pokhmelnoj (2010-07-04 19:22:35)

>>>>>>> ночлежка Агнес >>>>>>>>

Паренек был более чем удивлен реакцией Арнольда. Особенно когда услышал радостную новость о том, что ему предстоит замечательное путешествие в компании с Арнольдом до его дома. Его глаза округлились, в них ясно читался испуг. Личико скривилось в гримасе боли, когда мужчина схватил паренька за руку.
... - Я-то вам что сделал?  Я ведь только Шабнак поджидал, мне до ваших колб дела нет! - дрожащим голосом обратился к нему малыш, вырываясь из рук. Арнольд не отпускал, и все сильнее сжимал хватку.
- Ну, по сути, ты, может, и ни при чем, но ведь мне нужен хоть кто-то, на кого свалить вину, - честно признался Похмельной. По зрелом размышлении, приблизительно, через пару минут пути, он таки пришел к выводу, что мальчишка собственно и не имеет особого отношения к взломщикам. Но отпускать было бы еще большей глупостью. - Будешь как свидетель в случае чего. И не надо вырываться, говорю тебе. Иди смирно! - и погрозил тростью.
- Ладно-ладно! Отпустите! Сам пойду. И тропой короткой выведу, – и как будто присмирнел. Ага, знаем мы таких. Сначала тихий-тихий, а потом шасть в какую-нибудь дыру в заборе и поминай как знали, подумал Арнольд, а ты потом сиди и считай убытки. Придешь к Паркеру - "Малышня обокрала!", так на смех подымет. Арнольду вдруг вспомнилось его собственное детство. Даже усмехнулся себе в бороду украдкой, когда вспомнил, как сам лазил воровать яблоки в помещецкий сад с друзьями. Тогда он еще в деревне жил, и жили семьей небогато - сколько в дом может принести сельской священник да домохозяйка? - так что вынести хоть что-то полезное от барина было просто делом чести. Как-то раз они попались старенькому сторожу на глаза. Все разбежались, вот только юный Арнольд зацепился штаниной за забор. Так что сторож, хоть и старикан, но оказался прытким (как будто раньше в армии был, а ныне в увольнении). Ох и досталось тогда ему лозины, ох и досталось же... Да, лозина оказалась очень действенным аргументом, успокаивала пытливый и несгибаемую мальчишескую волю на "Ура!". Пришлось покориться. Но когда дед повел было его к своей будке, Арнольд заметил, что тот ослабил хватку, и успел выскользнуть... Да, было время... Полумечтательная улыбка сползла с его лица, когда малыш, ведомый им, особенно громко зашипел от боли.
– Ай-яй-яй! Тятька, ну больно же! - тихо вскрикнул он.
Ну-ну, успокойся, сказал про себя Арнольд, ну-ну. Но хватку немножко ослабил.
Сначала они вышли на какую-то дорогу, как бы на центральную, потом они резко зашли в какой-то ничем не приметный дворик, обогнули свалку, вышли к старенькому заборчику, местами дырявому. Далее малыш подвел его к довольно крупной дыре в заборе и кивнул туда, иди, мол. Похмельной было недоверчиво глянул, но все же решился и залез туда, затащив далее туда паренька. Они вышли на какой-то пустырь между домами, вдалеке виднелась калиточка, а сбоку было развешано выстиранное белье на просушку. Нашли место для сушки, усмехнулся Похмельной. Малыш отправился прямехонько в ту самую калитку. Только бы местные не встретились, вдруг подумал Арнольд. Увидят, что в малыша вцепился - на части раздерут, а потом уже подумают о потенциальной причине. А потом, разобравшись, еще и сожгут к чертям собачьим... У него похолодело в груди. Хорошо, хоть на улице было темно, и там, где они шли, не было фонарей. Свет, падающий из некоторых окон, был слишком слаб, чтоб осветить достаточно местность, а потому идя тихо - а они шли тихо, даже подозрительно тихо - заметить их было бы нелегко.
Двигались они все какими-то закоулками, темными подворотнями. Тут даже днем страшновато ходить, вонь, антисанитария! скривился Арнольд от отвращения.
- Дядь, а вы ведь не такой злой, как кажитесь, - вдруг сказал Чарли, когда они вроде бы вышли на подозрительно знакомую улицу. Условно, ее можно было в некоторой степени принять за магистральную. Не очень далеко отсюда располагался особняк Паркеров. Кстати, и охранка тоже могла быть неподалеку. Вот бы на них не нарваться! Куда это ты меня ведешь, негодяй?! Ан нет, свернули в очередной переулок. Они уже где-то относительно недалеко от края района. Не так уж и далеко осталось идти до дома. Неужели не обманывает? удивился Арнольд. Странно.
- Пацан, ты меня куда ведешь-то? - не выдержал Арнольд, когда они полезли снова в какой-то дворик между бедными домами работников Термитника. Он чуть было не споткнулся о груду какой-то рухляди возле вонючей кучи мусора. Мерзость! - Кручу-верчу запутать хочу, да? - Только бы не надурил.
- Парень, в данной ситуации я не просто злой, я чертовски злой. Дьявольски! - продолжил он относительно спокойным голосом, хотя и было видно, что это спокойствие ненатурально. - Молись, чтоб ты ошибся и с твоими приятелями произошло нечто такое, что не дало бы им возможности совершить задуманное. И учти, твой номер сейчас не прокатит, зубы мне не заговоришь! - Арнольд сходу попытался пресечь попытку, как он понял, усыпления внимания. Как будто, малыш даже обиделся, насупился и снова замолчал. Ну-ну.
Они шли далее мимо очередного забора. Вдруг оттуда послышался угрожающий рокот. Арнольд от неожиданности остановился и замер в нерешительности. Рокот резко сменился на мощный собачий лай. Лаяла крупная собака, скорее всего сторожевая. Похмельной вздрогнул и немного побледнел от неожиданности, попятившись от забора.
- Тише-тиш... - неуверенно промямлил он собаке (хотя она явно его просьбу не восприняла, и продолжила лаять с той же силой). Кровь отлила от лица, и, как обычно говорят, плавно переместилась в сторону пяток. Он начал было оседать, думая, что она щас проломит забор и выскочит на него, но оперся на трость и так и продолжил стоять, едва держась на ногах от испуга. Как от него еще не сбежал мальчик, он так и не понял.
Тем временем яростный лай одной собаки дополнился подбрехиванием нескольких псов в соседних дворах. Первый пес понемногу утихомирился и переключил свое внимание на переругивание с другими псами. Это как-то привело в чувство Арнольда.
- Так, - Чарли, да? - помедленнее. Сбавляем темп, - насилу выговорил он, вытираясь от испарины выступившей на лоб. Черт бы побрал этих поганых животных! - Ох... - сердце бешенно колотилось в груди. Ничего.
- Кстати, а где это ты тут Шабнак надыбал? Это ж типа местное суеверие какое-то, как смерть с косой, так тут эта костяная нога или как там ее называют... Это ж выдумка! - внезапно Арнольд вспомнил про то, что в самом начале беседы малой ему сказал, что поджидал кого-то.
Он чуть-чуть остановился, отдышался, и, не дождавшись ответа на первый вопрос, продолжил спрашивать:
- И про какие такие порошочки ты меня спрашивал?

Отредактировано Arnold Pokhmelnoj (2010-07-06 18:49:47)

>>>>>Улица   
К дому Агнес он уже почти бежал. Ужас происходящего накрывал его с головой. «Господи! Весь, весь город принимает антибиотики годами, молоко где только не используют, сыр, масло, пахта для кожи, кофе… Боже! Дети, женщины, взрослые и старики, все поголовно получали ежедневно порцию лекарств! Может Исидор догадался? Недаром он вызвал Адриана ещё до песчанки. Но было поздно, и он не успел?» Рубин уже не разбирал дороги, его гнал ужас, ужас, что выхода нет. «Господи! Турох! Или как вас там? Кто угодно, Дьявол! Спасите людей!» Он буквально взлетел на крыльцо, не заметив ступеней, и уже занёс руку, что бы постучать, но внезапно её опустил. Ему стало стыдно, он не знал что ответить, если его спросят – кто виноват? Давид знал кто, но как об этом сказать?
Врач стоял на крыльце, как недавно стоял здесь Бурах. У дверей, ведущих в никуда.
Рубин глубоко вздохнул и постучал.

Мальчик ошалело открыл рот, выслушав причину, почему его сейчас насильно тащат по улице. «Ну и кто из нас ребёнок? Надо же, нашёл себе крайнего.  Да если бы не я, он так бы и не узнал, что твориться у него дома», - мальчик обиженно фыркнул, но предпочёл промолчать, дабы не разозлить мужчину. Тому, кстати, явно не нравился путь, которым проводил его Чарли. «Ну, а что поделать? Сам попросил кротчайший, вот теперь пущай ползает. Тем более он и так уже весь увячкался».
У Чарли опять зачесался нос, но стоило лишь мальчику шевельнуть рукой, как Похмельной резко одёрнул его, мол любое движение равносильно попытке к бегству. Другой рукой мальчишка придерживал ранец, что бы тот не свалился с плеча, так что парню не оставалось ничего, кроме как чихнуть.  «Ну, блин, простуды мне ещё не хватало…» - обречённо подумал он, морща нос.
- Куда просили, туда и веду. Коль не нравится, что подворотнями, можем выйти и на главную дорогу, да только не думаю, что у вас есть желание драться с Грифовыми убивцами, а их сейчас знаете сколько вывалило на улицу? – Чарли всё-таки отпустил лямку ранца и ребром ладони прочертил полосу у себя над головой, - у-у-у-у, выше крыши. -  Торжественно закончил парень и ели-ели успел подхватить свой ранец, что бы тот не упал в грязь. – Да и вообще, я честный мужчина! Коли сказал доведу, значит доведу, врать и обманывать не мой удел. – Гордо заявил Чарли и ещё раз шмыгнул носом, как бы подтверждая свою серьёзность.
Пейзаж, окружающий странную парочку,  не менялся уже долгое время: грязные подворотни, расшатанные и сгнившие в некоторых местах заборы, да редко горящие жёлтым светом окна в небогатых домах.  Час был поздний, и тем более тёмный. «И чё людям не спится? Моя бы воля, давно бы уже лежал в своей кровати, да слушал голос сестры.» Чарли глубоко вздохнул, он уже и сам был не рад, что согласился торчать эту ночь у дома Агнес. При мыслях о сестре сердце мальчугана невольно вздрогнуло. Их дом сейчас в эпицентре болезни, нужно было спасать любимую сестру, а вместо этого он прогуливался с Похмельным, да ещё и за ручку.  От мыслей о сестре мальчика отвлёк собачий  лай. «Ну да, коли не головорезы, то бешеные псы..»,  мрачно подумал мальчуган и посмотрел на Арнольда, тот настолько отвлёкся собакой, что даже забыл крепко сжимать руку своего пленника, чем не преминул воспользоваться Картер и резко выдернул свою конечность из рук Похмельного. «Так-то лучше будет, я же всё равно сбегать не собираюсь». Чарли быстро засунул руку в карман брюк и достал рогатку, своё единственное оружие. «Ежели собака вырвется, то можно попытаться отбиться». Он уже даже нагнулся к земле, дабы поискать подходящие камни, и в этот момент залаяли другие собаки. Пары мгновений Чарли хватило, что бы догадаться, что сейчас «милые» сторожевые пёсики начнут перелаиваться друг с другом, и что лучше бы им слинять по-быстрому.
-Уф.. А страшновато было, да? – хриплым голосом обратился мальчик к Похмельному, когда они отошли от разъяренных собак. «А хозяева-то даже и не вышли посмотреть от чего их животные разлаялись. Во как болезни боятся.»  - Помедленней, так помедленней, да только не забывайте, что там Спичка налёт на ваш дом совершает. – Напомнил Чарли, но шаг сбавил.
«Ба!  Чёй-то он про Шабнак вдруг заговорил?»
- Вот сразу видно, что Вы нездешний. Мы с семьёй тоже совсем недавно переехали, всего-то пять лет назад. Да только я, наверное, один свыкся со здешними традициями. Маме с папой не до этого было, а Мина, сестра моя, слишком взрослая и упрямая, что бы верить в столь простые вещи. А Шабнак, она есть, конечно же! Мне Ноткин сказал, что это именно она утащила моих родителей год назад. Да и сейчас… болезнь-то, это же её рук дело. А вот как только мы её выловим, так всё и прекратится. Мы же двоедушники. – Гордо закончил Чарли и провёл рукавом пальтишки по кончику носа.
- А с порошочками всё ещё проще. Они – единственное, что лечит от песчанки, но у нас их совсем мало осталось, вот я и спрашивал, сможете ли сделать такой же, если изучите тот, что есть у меня? –  Чарли посмотрел на своего спутника,  и одел, наконец, свой ранец на оба плеча, что бы тот не сваливался.

Дом Похмельного>>>

Отредактировано Charlie Carter (2010-07-27 22:27:27)

За последнюю неделю в желудке успели побывать: потроха крыс, просроченные таблетки, кора дерева, все возможные степные травы, перемолотый зубами кофе, и даже заплесневелый хлеб - учитывая сомнительную полезность адриановского рациона, напиток, предложенный Агнес, можно было, по крайней мере, назвать нажористым... и профилактическим.
Пользуясь тем от его требовалось лишь сложное выражение лица и стеклянный взгляд, в то время, как Кларк делает пассы руками и убаюкивающе бормочет, Гаруспик глубоко вздремнул. Однако уже через пару коротких мгновений, золотое сияние и медный звон прервались, и он вновь вернулся в реальность.
Кухня, окружавшая его, была погружена во мрак и безжизненную сырость, которая настигает дома обделённых дыханием живого человека. Ведь хозяйку, пригвождённую маской исполнителя к полу, уже трудно было уличить в принадлежности к миру живых, в силу неимоверно тяжёлых увечий и трупного окоченения. Подняв взгляд Бурах заметил два отпечатка ладоней запечатлевшихся на оконном стекле следами засохшей крови. Позже он внимательно всмотрелся в темноту: стены были украшены десятками кровавых отметин оставленных детскими ладошками, а также начертанных пальцами символов.
И прежде чем он осознал, что самого Гаруспика уже не осталось, а вокруг гниющей, посреди степи, ночлежки, стоят, в метре друг от друга, тысячи трагиков, как в мёртвой тишине раздался отчаянный стук в дверь, заставивший прийти в себя.
Настоящее встретило повседневным безразличием, а также немного оторопевшей хранительницы, явно недовольной прерыванием ритуала, что было явно заметно по обкусанным ногтям, болезненно впившихся в его руки.

Молодой бычок резво скакал по зелёной траве, он наклонял голову пытаясь боднуть высокий стебель белой плети, но тот гибко откланялся и хлёстко бил упрямца по носу. Бычок подскакивал и повторял попытку. Внезапно нечто блестящее, отражая миллиарды огней, воткнулось ему в рёбра. Телёнок со всего размаху ударился о землю, он беспомощно скрёб ножками по земле и издавал протяжное мычание полное удивления и боли. Под его левой лопаткой расцветала хрустальная роза. Её лепестки распускались, становясь всё больше и больше, а из места, куда воткнулся стебель, упругими толчками, изливалась кровь. По полю к лежащему бычку бежали дети, мальчик и девочка. Мальчик всё время останавливался и смотрел куда-то в другую сторону, девочка пыталась изо всех сил тянуть его за руку, но сил не хватало. Бычок хрипел, и кровавая пена капала сего морды на землю.
Огонёк, отражаясь с лепестка смертельной розы, ярким светом залил всё вокруг.
        Когда свет рассеялся. Дети были уже рядом с бычком, но что-то ужасное происходило с его телом, под его шкурой будто что-то перекатывалось, кожа натягивалась и грозила вот-вот лопнуть. Девочка прикоснулась к розе и попыталась достать её, но та прочно застряла в теле. Тогда малышка схватила цветок двумя руками и изо всех сил стала тянуть. Острые шипы безжалостно впились в детские ладошки, раздирая их плоть. Она посмотрела на стоящего рядом паренька и, умаляя, выкрикнула:
- Ну же, помоги! Пожалуйста! Мальчик вроде начал тянуться к ней и в этот момент шкура на голове телёнка лопнула и через смрадную и отвратительную жижу, вытекающую из рванины, высунулась чёрная оскаленная морда.… У морды не было одного глаза. Девочка завизжала. Свет померк… 
…И вновь стало светло.
- ..ин. Ритуал был прерван. Кларк ошалело смотрела на свои судорожно сжатые пальцы. Её ногти глубоко врезались в кожу Гаруспика. Агнес узнала детей – юный Адриан и маленькая Агни. Тоска залила её сердце. Она через силу разжала руки. Обречённо и без надежды в голосе Девушка промолвила:
- Мы продолжим позже, ритуал должен быть закончен. Степь должна видеть твою работу, ты не можешь ошибиться.
В дверь снова настойчиво постучали. Из-за неё донеслось:
-Кларк открой, иначе я вышибу эти чёртовы двери!
Она, пошатываясь, двинулась открывать. Идя по коридору, Агнес почувствовала, что её ладони нестерпимо болят, девушка посмотрела на них – в нескольких местах они были проткнуты чем-то острым и в ранках виднелись бусинки крови. Кларк сжала зубы и яростно распахнула дверь. На пороге стоял растрепанный Рубин.
- Вспомнил собаку, хватай палку! – Да, эта девушка в гроб ляжет, а ногой дрыгнет. Даже сейчас, в накатывающей безнадёжности, она не могла не плюнуть ядом. – Проходи, коль пришёл.
Агнес отошла в сторону, пропуская его внутрь.

« Я всё равно попаду туда». Рубин уже решил действительно сломать дверь, как та распахнулась.
- Вспомнил собаку, хватай палку! Проходи, коль пришёл. - Агнес отошла в сторону, пропуская его внутрь. Он ожидал всего - отборной ругани, ядовитых слов и даже чего-нибудь выплеснутого в лицо, и её первая фраза оправдывала его ожидания, но вторая заставила врача удивиться. Рубин думал, что ему придётся доказывать, угрожать и даже применить силу, но она вот так вот запросто впустила его. Давид впервые был в доме Агнес, особой надобности в этом не было, а когда такова появилась, его даже на порог не пустили. Рубин никак не мог понять, откуда к нему столько злобы, ведь он видел Агнес, раньше, еще, совсем ребёнком, и та не была настолько гадкой. Да, конечно девушка и тогда была не сахар, но хоть спиной поворачиваться к ней было не страшно, а сейчас гляди зазеваешься и нож в спину получишь. Рубин прошёл в дом.
Тёмный коридор в конце коего мерцал огонёк. Туда и пошёл врач. В помещении, напоминающем кухню, спиной к нему стоял крупный мужчина, Давид даже остановился в недоумении, он-то помнил, покинувшего их город, семнадцатилетнего, прыщавого юнца, и крепко сбитая, широкая спина ничем не напоминала юного Адриана. "Во, попал! А то она так запросто меня впустила!" Рубин решил, что у Агнес в гостях кто-то из постояльцев и девушка, таким образом, решила, наконец, привести свои угрозы, по поводу его смерти, в исполнение. Спина медленно поворачивалась. Давид сжал кулаки. «Ну что ж, им придется дорого заплатить за мою жизнь. Вот только скальпелёк, жаль дома оставил». Мужчина повернулся.
- Ты по делу, какому срочному зашёл или тоже чай с травами отпотчевать решил? - На Рубина, смотрел Адриан, сильно напоминающий Исидора в молодости. Давид вздохнул с облегчением.
- Адриан, малыш! Господи, как ты вырос. Рубин раскрыл объятья и шагнул к Бураху.

Отредактировано David Rubin (2010-07-18 22:35:57)

Город уже успел познакомить со своими жителями, одевающих, все как один, маску приветливости и дружелюбия, при виде его. Однако на пути ещё не повстречался ни один человек способный противостоять белым ниточкам страха и глупости, толкающих на безрассудные поступки. Эпидемия ещё толком и не началась, а он на днях чуть несколько раз не погиб от ядов сладких речей, и от дружеских объятий, с зажатыми между пальцев лезвиями. Что же на сей раз? Призовут к чувству долга, прикрывая плотоядную корысть? Или порекомендуют обвязать руки колючей проволокой в связи с невыносимой фармацевтической конкуренцией?
Пользуясь поразившим Рубина замешательством, после сказанного Агнес, Бурах отстранился, сделал пару шагов вправо, и решил пока не заострять внимания на последней фразе, ибо сбивчивые объяснения он всё равно не воспримет за правду, да и знать он должен, для начала, зачем его так упорно искали.
- Ты искал меня - и вот он я. Думаю не просто так на это свой час потратил, и видно, по вспотевшему лицу, не из праздного любопытства. Так что не томи, излогай по делу, времени в обрез.

Отредактировано Adrian Burah (2010-07-26 02:29:07)

Адриан полностью её проигнорировал, ну почти. Вместо жарких объятий, Рубин получил взгляд исподлобья и пару шагов в сторону. Девушка самодовольно решила, что в этом есть и её, Агнес заслуга.
Рубин так же ни сказал ей  ни слова, кроме фразы брошенной Бураху.
-Что милок, женщин бить любишь? То-то я смотрю, в такие-то годы и не женат. Кларк щерилась ему в лицо. – А лгать, я никогда не лгу. Приходил, требовал и тыкал. Агнес сунула нос в протянутую Рубином бумажку. И точно почерк был Исидора. Когда Давид пришёл тогда за своими бумагами, Агнес только вернулась с кургана предков, где пела Степи свою скорбь, про смерть старого менху. Степь плакала тоже, её песнь  пронзительная и тоскливая вызывала боль. И не успела, Кларк в дом зайти, как за наследством Рубин прибежал. «Нетерпелось ему, подай и всё тут, тело Исидора не остыло ещё, а он уж примчался». Агнес не стала даже разбираться, швырнула ему бумажки, что Исидор передал и дверь захлопнула. Сейчас, увидев буквы, начертанные менху, девушка вздрогнула, её губы затряслись и она отвернулась. Свежа ещё была боль от потери.

Отредактировано Agnes Clark (2010-07-27 00:00:50)

<<<Улица

- Как чего? А где ж ей кроме как не у людоедки околачиваться? Спичка тогда говорил, что видал как к Агнес какие-то странные люди хаживали, так, небось, она и с Шабнак дружбу водит. – Чарли шмыгнул носом и осмотрелся: уже почти пришли, вот и пустырь. После него будет ещё пару рабочих зданий, а там уже и унылый забор, отделяющий дом Похмельного от остального мира. Только вот никогда этот заборик не был преградой местной детворе.
-А порошочки  да, те самые.. – тихо произнёс Чарли и поспешил добавить, - да только те дети сами виноваты, что ж незаражёнными-то было их хапать, вот и поплатились. Только если ты болен, можно съесть порошочек и не более одного, а они налетели не думая. Получили по заслугам. – Мальчик хмыкнул и ударил носком старенького ботинка по камню. Тот пролетел пару метров, волочась по земле, и плюхнулся в лужу так, что брызги полетели во все стороны.
Похмельной и Картер приближались к своей цели, как из мусорной кучи выскочила парочка жирных крыс. Мальчик отреагировал молниеносно, он опять выхватил свою рогатку и запустил одной крысе камень в голову. Та пискнула и упала замертво. А пока Чарли искал ещё один камень вторая крыса успела убежать.
- Вот шельма! – Огрызнулся мальчик и посмотрел на Похмельного, тот вдруг схватил его за рюкзак и притянул к себе, спрятав в тени. – Тятька, чёй это в.. – Дальше малец не договорил, заметив два силуэта. «Ох.. не уж то убивцы? Ну попали, ну беда! » Мальчик медленно огляделся.. «Та-а-а-ак… От мусорки мы ещё не далеко ушли, коль удастся прошмыгнуть, то уйдём невредимыми.» Чарли аккуратно нагнулся и поднял с земли какую-то ржавую, полусгнившую банку, всё таки в городе постоянно шли дожди, что способствовало быстрому разрушению вещей если за ними никто не следил. Выждав подходящий момент, мальчик бросил банку что было мочи в противоположную сторону, что бы отвлечь незнакомцев, кем бы они ни были. Мужчины резко обернулись на шум и почти полностью отвернулись от затаившейся парочки. Картер дёрнул Арнольда за рукав и, схватив за руку, повёл за мусорку.  Благополучно обогнув её он пустился на утёк, продолжая держать мужчину за руку.
-Тятька, уж постарайтесь, но не отставайте! – сказал мальчик, когда почувствовал, что Похмельного приходиться тянуть, но скорость всё же сбавил. Оббежав то место, где стаяли неизвестные мужчины Чарли больше решил не возвращаться на дорогу, уж слишком опасно.
-Уф-ф-ф-ф.. Хороша пробежка.. - парень остановился и отпустил Арнольда, опёрся руками о свои колени и начал хапать воздух ртом. После осмотрелся по сторонам – никто их не преследовал.
-Чёрт подери, раз это так весело, я готов вас всё время куда-нибудь провожать. – Чарли рассмеялся и выпрямился, - Всё, пора идти дальше, а не то на очередных головорезов нарвёмся. – Мальчик серьёзно посмотрел на мужчину и, поправив рюкзак, отправился дальше, внимательно смотря себе под ноги. Штаны были уже  жутко испачканы, [бли-и-и-и-ин, Мина мне голову оторвёт], потому падать из-за какой-нибудь палки и пачкать куртку совсем не хотелоь.
- Дядь, а порошки-то рабочие, между прочим, – как бы между делом заметил Картер,  -  У нас вот один двоедушник заболел.. Так мы ему этот порошочик. Уж думали не выживет наш Сашка, ан нет, животное его издохло, а он жив остался. Так что может чего гнусного там и намешано, да только лечат порошки от песчанки. - Мальчик умолк. Обычно он конечно трещал без умолку, но не в этот раз.
Вот наконец и показался забор, которым был огорожен дом Похмельного, но что-то было не так. Мальчик присмотрелся, и его челюсть медленно потянулась к земле. «Вот же прохвосты, куда столько нахапали?»
- Атас! Монстря,  Картера зацапал! Кажись сдал нас кто! Валим! – Ребятня их заметила и разбежалась в рассыпную, оставив всё на земле. Только один мальчик прихватил с собой трофей.
-О-о-о-о.. Дядь, Кудряшка у вас чё-та спёр.  Я обязательно вам верну! Если не сегодня, то завтра! – Чарли стремглав кинулся за Кудряшкой и компанией. Спички нигде не было видно, оно и к лучшему, а то долго пришлось бы объяснять, почему он сейчас не выслеживает Шабнак, хотя дети поняли всё по своему, да и удача была на стороне Чарли. Мальчик почти нагнал юного вора,  но тот был очень быстр, тем более ему почему-то не пришло в голову обернуться и посмотреть, кто за ним гонится, а потому Кудряшка упрямо считал, что это сам хозяин украденных вещей.

Улица>>>

Из них двоих только Агнес поинтересовалась той запиской, что он протянул. Девушка, чуть не с головой залезла в бумагу, и как-то сразу поникнув, отвернулась. « Ну, хоть помолчишь чуток»  Давид не совсем понимал, что происходит с Бурахом: этот волчий взгляд, это надменное - выкладывай… «Что же его так пнуло-то, если в каждом он ворога видит?»  Давид был в растерянности, это выводило его из себя. Он терпеть не мог быть в неизвестности.
-Ну, что ж, первая вспышка прошла быстро, я и оте.., - Рубин запнулся, затем продолжил  - и твой отец, с пеной у рта носились по городу, что бы прекратить распространение заразы. Тогда нам это удалось. Исидор выяснил, какие антибиотики наиболее эффективны. Так же тогда появились, так называемые, порошочки, они практически уничтожают все органы внутри, но от песчанки спасают. Нам не удалось исследовать ни одного порошка, хоть Исидор и был близок с детьми, но порошка добиться от них не смог. Песчанка… про неё сам читай, бумаги дам я тебе. 
Он раскрыл сумку и достал несколько свёрнутых листов и протянул их гаруспику.
- И ещё одно, - Давид отвёл глаза в сторону, чувствуя свою вину, - в прошлый раз, так получилось по моему недогляду, местные принялись антибиотики поедать. Во всё их кидают, в молоко, чтоб дольше не кисло, животину прикармливают, чтоб здоровей была, вот и подумай сам, что теперь будет. Рубин вопросительно посмотрел на Бураха.

Отредактировано David Rubin (2010-08-01 20:54:01)

Она смотрела на шкатулку, мысли об Исидоре, вернули Кларк к её заботам. Ритуал не закончен, рог не принят, а значит Оюн не признает родового менху. Сам же он ни на что не годен. Агнес  решала, что делать. Рука её по-прежнему лежала на резной крышке шкатулки. Пока двое доказывали кто из них умнее, палец Агнес осторожно опустил рог, изображённого на крышке быка, вниз. Шкатулка, хоть и была старой, но механизм работал исправно, он не издал ни звука, и крышка чуть приоткрылась. Агнес замерла, и глянула на мужчин, но занятые друг другом, они словно про неё забыли. Девушка быстро повернулась к ним спиной, так что бы скрыть от их взоров шкатулку, и потянулась через неё к керосинке. Её вторая рука быстрой змейкой скользнула под крышку, ловкие пальцы ухватили одну из вещей, и так же мгновенно рука с трофеем скрылась запазухой. И незаметно вернулась обратно. Кларк взяла керосиновую лампу, грудью прижала крышку шкатулки, та закрылась, и девушка повернулась к гостенькам. Те по-прежнему перебрасывались бумажками.
-Опять вы о городе, – её глаза наливались злостью, - Уклад остался без менху! Да пусть сгниёт ваш город вместе с людьми! Дети Земли сейчас страдают.  Она, с лампой в руках, прошла между ними, откинув, протянутую с бумагами, руку Рубина в сторону, и остановилась в дверях.- Рубин, ты хоть ответь, зачем запирают Бойни? Пошто их на смерть лютую обрекают? Ты знаешь, ты Исидору помогал, когда первая зараза пришла, ни один не помер из Термитника. Чист он был! Так почему сейчас? Как десятилетний ребёнок может справиться с тем, что случилось, подумайте об этом, вы, две орясины
Кларк перевела взгляд на Адриана, - может ты не в курсе, но после моего.. – девушка замялась, и через секунду продолжила, - моей отставки, Хранительницей стала маленькая девочка, и сейчас её запрут там, с ними. Хотя, что вам до какой-то «червихи»? Вы этих, богатеньких спасать будете. Агнес сплюнула. 
- Не досуг мне больше с вами, кому-то надо о детях Бодхо поратовать, если их истинный хозяин либо туп, либо просто не хочет свой долг исполнять. Если нужна вдруг стану, найдёте. Счастливо оставаться, не кашляйте, – девушка вышла, унося с собой единственный источник света в её кухне, - теперь Гаруспик, с Рубиным в жмурки играйся, и совет мой прими: с рассветом опасайся от жилых строений отходить, шибко понадобиться могут. Раскатистый смех девушки смолк у дверей, Кларк накинула свой балахон, взяла лежащую тут же торбу, дверь скрипнула и Агнес вышла из дома. Уже за дверью, людоедка сунула руку запазуху и достала то, что вынула из шкатулки. «Придёшь ещё Адриан, придёшь!» Кларк бережно убрала в торбу Рог Боса Примигениуса. И пошла по улице по направлению к Бойням.

>>>>>Улица>>>>

Отредактировано Agnes Clark (2010-11-21 14:13:45)